Нулевой мир 2. Мера Один. Александр Изотов

екла по плечу, сбегала по спине.

      Мы зависли на огромной высоте. Тиохиль поднял меня на уровень глаз и ухмыльнулся. Я почти отключился, но он покачал головой:

      – Подожди, побудь еще со мной.

      Я, едва удерживаясь на краю сознания, попытался улыбнуться в ответ. Молить о пощаде я не собирался.

      – Дерзкая просва, – захохотал он, а потом холодно добавил, – Такую ересь надо уничтожать на корню.

      – Ты… знаешь… – прошипел я сквозь боль, – я… Абсолют…

      – Ты? – он засмеялся.

      – Призван… я…

      Тиохиль усмехнулся.

      – Просветленный должен стремиться к просветлению.

      Я только мычал от боли, говорить не мог. Сломанная кость в предплечье уже не держала меня, плоть натянулась, и я закарабкался ногами по золотой броне, перехватился второй рукой за пальцы ангела, пытаясь ослабить страдания. Меня как будто специально удерживали в сознании, чтобы я дольше мучился.

      Тиохиль продолжал, наслаждаясь моментом:

      – Я, кажется, понял тебя. Истинный просветленный в момент смерти может стать Абсолютом. Ведь так ваша вера говорит?

      Я прокусил губу, кровь потекла по подбородку. От моего рваного дыхания несколько капель упали на золотые доспехи. Ангел брезгливо поморщился.

      – Может, тебе повезет, и ты увидишь Халиэль Огненную Плеть, – задумчиво сказал Тиохиль, – Передавай привет.

      Он откуда-то знал…

      Моя здоровая рука соскальзывала, я снова рванулся, перехватываясь удобнее за кулак ангела, сознание поплыло… И я не сразу почуял, как моих костяшек коснулся холод.

      Я задел наконечник заговоренной стрелы! До меня не сразу дошло, что он безвольно болтался в пальцах сломанной руки.

      – Если все так, как ты говоришь, – наконец сказал ангел, – То тебе и нечего терять. Наоборот, ты обретешь то, что искал.

      Он с заметным удовольствием тянул слова. Тут же память мне прорезали лица моих родных, я вспомнил их. Промелькнуло побледневшее лицо Рычка… И я четко увидел заплаканную девочку Грезэ, едущую в клетушке по дороге, будто это происходило сейчас.

      – Нет, курица драная, – прошипел я, – Мне есть, что терять.

      Ангел, видимо, совсем не ожидал такой наглости. Я подтянулся из последних сил, перехватывая здоровой рукой наконечник. Пытаясь опереться, я ногой заехал по лицу крылатому. Пальцы руки заледенели так, что дыхание перехватило.

      Тиохиль легко перехватил мою ногу, ломая и растягивая ее, но в тот же момент я всадил наконечник в глаз ангелу. Извернувшись и чувствуя, как доламываются мои кости, я здоровой ногой пнул по торчащему обломку стрелы, вбивая его глубже.

      – Получи, предатель!

      – А-А-А-А! – ангел заорал, отпустив мою ногу, – Еретик!

      Он замотал головой, пытаясь уцепиться пальцами за обломок, а я завертелся у него в руке, как тряпичная кукла. В этом карнавале боли мой взгляд коснулся красного пятна внизу.

      Тул с арбалетными болтами так и висел у меня на поясе. Я улыбнулся прокушенными губами – умирать, так с музыкой.

      Тиохиль охал и стонал, но продолжал держать меня, ковыряясь в глазу.

      – Сдохнешь… медленно… ересь… я тебя… будешь страдать… – он осторожно тянул скользкий наконечник, – А-а-а…

      Я выхватил целую пригоршню красных болтов и впихнул в раскрытый рот.

      – Жри, тварь! – я прокричал ему в лицо и ударил по подбородку. Как по камню заехал.

      Он захрипел, замотал головой и, разом раскусив все снаряды, стал отплевываться. Я выхватил еще стрелу и воткнул ему в шею. Потом еще и в пальцы, держащие меня, и в другой его глаз…

      Я тыкал стрелами, пока не заметил, что они уже пошли с белым оперением.

      Ангел хрипел, шарил рукой, и не знал, за что уцепиться – то ли за наконечник в глазу, то ли за болты в шее. Он пытался что-то сказать, а я ухватился здоровой рукой за его железный воротник. Чувствуя, что я уже умираю, я из последних сил подтянулся к его лицу и весело прохрипел:

      – Тебе… привет… от Хали!

      Я не сразу понял, что мы начали падать. Ветер засвистел, вокруг захлопали безвольные крылья. Я прижался к золотому нагруднику…

      С такой высоты упасть и выжить невозможно. Вроде бы пару секунд назад я готов был умереть, корчил из себя достойность, а сейчас стало страшно.

      Удар убил меня сразу. На доли секунды послышался грохот, но я уже погрузился в темноту.

      ***

      Я снова плыл в непонятном пространстве. Ни тьмы, ни света. Ничего. Все заполнилось ровным гулом, казалось, он идет отовсюду…

      «Марк?»

      До чего знакомый голос. Откуда я знаю эту женщину?

      «Что ты здесь делаешь?»

      Хороший вопрос. Здесь – это где? Я хотел покрутить головой, но понял, что у меня ее нет. Как прекрасно, что боль ушла. Это нереальное блаженство. После всего того…

      Я понял, что не помню, что со мной было.

      «Марк!»

      Вокруг