Башня Зеленого Ангела. Том 2. Тэд Уильямс

чтобы смести пыль. Мы вдвоем сумеем быстро навести здесь порядок.

      – Правда? – казалось, мальчик не верит своим ушам.

      – Правда. И мне совсем не хочется спускаться по тем ужасным ступенькам. – Пасеваллес продолжал смотреть на Изгримнура. – Ради всех святых, мальчик, отправляйся вниз и принеси светильник. Скоро стемнеет.

      Пасеваллес выскочил из комнаты и помчался вниз по узкой лестнице, а Изгримнур покачал головой.

      У каждой стены банкетного зала в Шасу Метесса имелось по камину, поэтому здесь было тепло и светло, несмотря на холодную погоду. Придворные и землевладельцы, собравшиеся со всей долины, казалось, нарядились в самую лучшую одежду: женщины надели мерцавшие платья и шляпы почти столь же необычной формы, как те, что можно увидеть в Санцеллане Маистревисе. И все же Изгримнур заметил, что в зале с высокими потолочными балками, подобно туману, повисла тревога. Дамы говорили быстро и громко, смеялись по самому пустяковому поводу. Мужчины главным образом помалкивали, а если что-то и произносили, то обязательно прикрывали рот рукой.

      Бочку телигурийского вина открыли в самом начале и щедро разливали ее содержимое по кубкам. Изгримнур отметил, что Джошуа, который сидел справа от хозяина, барона Серридана, множество раз подносил кубок к губам, но не видел, чтобы паж его наполнял. Герцог одобрял воздержание Джошуа. Принц и в лучшие времена не слишком любил выпить, но после появления надежды на свержение Бенигариса и лишения его герцогства для Джошуа было важно сохранять трезвую голову и не делать резких заявлений.

      Когда герцог оглядывал зал, его внимание привлекло бледное пятно у входа, в противоположной части зала. Прищурившись, герцог неожиданно широко улыбнулся в бороду – Пасеваллес в очередной раз ускользнул от матери и ее придворных дам и пришел понаблюдать за настоящими рыцарями, собравшимися за столом.

      И сейчас у него появится такой шанс.

      Барон Серридан Метессис встал со своего места во главе стола и поднял кубок. За его спиной, на знамени, распростер крылья райский журавль – символ Дома Метессан.

      – Давайте поприветствуем наших гостей, – сказал барон, насмешливо улыбнулся, и на его загорелом бородатом лице появились морщины. – Вне всякого сомнения, я стал предателем уже за то, что впустил вас в свои ворота, принц Джошуа, – так что, если мы выпьем за ваше здоровье, хуже уже не будет.

      Изгримнур обнаружил, что Серридан ему нравился и вызывал уважение. Он совсем не вписывался в дорогой сердцу герцога образ хилого барона из Наббана: толстая шея и морщинистое крестьянское лицо делали Серридана больше похожим на настоящего мошенника, чем наследного правителя большого феодального владения, но глаза у него были умными, а манеры выдавали обманчивую склонность к самоиронии. Он настолько хорошо владел вестерлингом, что гладкая речь маленького Пасеваллеса уже не удивляла Изгримнура.

      После того как все осушили свои кубки, Джошуа встал и произнес благодарственный тост в честь обитателей Шасу Метессы и их гостеприимства.