Цена империи. На начинающего Бог. Игорь Черепнев

князя к растратам и казнокрадству, так и отправитесь вы на каторгу, а Ники в ссылку с позором. Дети ваши получат дворянство, фамилию Николаевы, вот только вам лично не видать дворянства никогда в жизни. Числовой и помрете. Деньги придется вернуть, домик продать. Из Николаевского дворца съехать, ибо туда возвращается хозяйка – великая княгиня Александра Петровна.

      – Сколько?

      – Что сколько? – не понял я вопроса.

      – Сколько вы назначите моим детям?

      Ну вот оно что!

      – По пятидесяти тысяч, более никак невозможно…

      – Крохи сиротам бросаете…

      – Есть и другой вариант. Для вас более благоприятный.

      – Сколько?

      – Нет, это не совсем то. Смотрите вот этот документ. Несколько дней назад Николай Николаевич прошел обследование у врачей. Вы, мадам, слишком много уделяли внимания себе и слишком мало вашему благодетелю. У него смертельная болезнь. Рак. Посему он выходит в отставку по состоянию здоровья и отправляется в один из дворцов в Крыму для лечения. Вы отправляетесь вместе с ним. И вы, и дети получают дворянство и содержание. Дом остается вам, как и эти деньги.

      – Сколько?

      Вот уж меркантильная особа.

      – По двести тысяч каждому и на ребенка, и вам лично.

      – Что я должна сделать?

      Не дура на самом деле, да уж, образованности не хватает и воспитания, а вот житейской хитрости даже с избытком.

      – Николай Николаевич должен подписать отказ от прав на престол за себя и за своих детей. Всех своих детей.

      – И Николая-младшего, и Петра?

      – Всех – это значит всех!

      – Я сделаю это!

      Вот самка собаки!

      Четвертого апреля 1880 года великий князь Николай Николаевич Старший подписал отречение от права на престол за себя и своих детей, после чего отправился в Ливадийский дворец в Крыму для лечения.

      Глава вторая

      В омут с головой

      Каждому человеку в течение дня представляется не менее десяти возможностей изменить свою жизнь. Успех приходит к тому, кто умеет их использовать.

Андре Моруа

      Санкт-Петербург. Мариинский дворец.

      15 февраля 1880 года

      Валуев

      – Так, Россия-матушка, а ты не меняешься, что в веке девятнадцатом, что в любом ином, один хрен, неистребимо семя крапивное! – сие заключение, великий князь и почти император Всероссийский Михаил Николаевич озвучил, а потом и уточнил длинной заковыристой фразой, большая часть которой состояла из отборной брани. Причем среди ругательств проскальзывали явно незнакомые слова, что в принципе можно было объяснить длительной службой на Кавказе и участием в русско-турецкой войне. Выдав эту тираду, он от души хватил кулаком по столешнице. Хвала Всевышнему, что благодаря влиянию души или психоматрицы Александра Конюхова, с поверхности письменного стола и вообще из комнаты было убрано все лишнее в строгом соответствии с принципом спартанского минимализма. В противном случае