Шут из Бергхейма. Слуги Эммануила. Юрий Погуляй

ещё немного подождать, и припустил за рыцарями. Головастик что-то крикнул.

      Знать не хочу, что.

      Глава вторая

      «Динь??!11»

      – Ты охренел, Лолушко?! Марш назад! – проорал Головастик, когда расстояние между нами позволило кричать.

      – Не могу! – гаркнул я в ответ.

      Бронированные рыцари галопом не скачут, но и вразвалочку не ходят. Законы физики и военного времени. Я бежал за пленителями легкой трусцой, отчасти понимая удовольствие тех извращенцев, что занимаются спортом в парках. В реальной жизни дыхалка давно сказала бы «прювет, я пас», да и колени у меня больные. А тут прямо спорт-спорт. Ещё и под акробатикой. Движения кажутся воздушными, легкими. Вокруг красота: луга, море, сосновые леса слева.

      Замыкающий рыцарь обернулся. Что-то сказал товарищам, и отряд замедлил ход. Воины расступились, пропуская сэра Хеллена.

      – Лолушко, – шаман проглотил ругательство, – это становится невыносимым!

      Он подбежал ближе, остановился, переводя дыхание. О, у него, видимо, акробатики нет. Да и куда им, волшебникам, соревноваться с ловкачами.

      – Это не игра, дурья твоя голова, – выпалил шаман. – Ты тормозишь всю группу!

      – Они в меня квест засунули.

      – И что, блядь?! – не выдержал Головастик. – Тебе надо обязательно все задания выполнить? Это не одиночная миссия, дурак! Почему с тобой, как с трёхлеткой, воевать надо?! Марш назад!

      – Воскрешённый идёт с нами, – вмешался в нашу беседу сэр Хеллен. – Он предстанет пред судом Голополья за содеянное.

      Головастик выпрямился.

      – Поясни.

      – Это всё из-за овец… – признался я.

      Шаман закатил глаза. Затем схватился за голову. Присел. Он что-то шептал, и явно то не было словами благодарности.

      – У меня дебаф на снижение здоровья. Я не могу не идти. Я ж не дурак – понимаю, что надо двигаться.

      – Ты не дурак, – вскинул голову шаман. – Ты идиот. Ты грёбаный дебил! Сдохни, и пошли.

      – Написано, что смертью не снимается.

      Головастик медленно поднялся. Руки его дрожали. Мне показалось, что я вдруг оказался в детстве, перед разгневанным отцом, в чью новую кредитную машину только что врезался мой самокат, оставив хорошую такую царапину на лакированном крыле.

      – Знаешь что, – дрогнул голос Головастика. – Знаешь…

      Он шумно вдохнул, выдохнул.

      – Извини, – выдавил я из себя.

      Движения шамана стали нарочито плавными. Он скрестил руки на груди. Несколько долгих секунд молчал, глядя мне в глаза, и, наконец, заговорил:

      – Мы не будем тебя ждать, Лолушко. От тебя одни проблемы. Один геморрой. Это большое издевательство – быть с тобой в одной команде. Ты ломаешь всё, до чего дотягиваешься! Я не знаю, как с тобой быть, – Головастик успокоился, собрался. – Я не знаю, как мы пройдём через всё это – с тобой. Но мы вынуждены играть с тем, что имеем.

      Я прищурился, шутить не хотелось вообще.

      – Там остались люди, которые хотят выйти на свободу, – он указал куда-то за спину. – Люди, которые