Друг детства Мегрэ. Жорж Сименон

долговязое тело преломлялось в солнечных лучах.

      – А у тебя жарко… – вздохнул он, вытирая лоб.

      Муха больше не садилась на уголок лежавшей перед комиссаром бумаги. В окно врывался шум машин и автобусов, ехавших по мосту Сен-Мишель, порой слышалась сирена буксира, опускавшего свою трубу перед пролетом моста.

      Часы в корпусе из черного мрамора, точно такие же, как во всех кабинетах криминальной полиции, да и в сотнях других официальных кабинетов, показывали двадцать минут шестого.

      – Я не единственный… – наконец выговорил Флорантен.

      – В каком смысле не единственный?

      – Не единственный друг Жозе… Это трудно объяснить… Она лучшая девушка на всем белом свете… Я был одновременно ее любовником, другом и наперсником…

      Мегрэ вновь раскурил трубку, стараясь сохранять спокойствие. Его старый приятель снова сел напротив.

      – И много у нее других друзей? – наконец спросил комиссар, прервав затянувшееся молчание.

      – Подожди, сейчас сосчитаю… Паре… Раз… Потом Курсель… Два… Потом Виктор… Три… И еще один юнец, которого я не знаю и зову рыжим… Четыре…

      – Четыре любовника, которые регулярно ее навещают?

      – Один – раз в неделю, другие – дважды…

      – Они знают, что их несколько?

      – Разумеется, нет…

      – Таким образом, каждый пребывает в заблуждении, что он один ее содержит?

      Эти слова смутили Флорантена, и он принялся разминать пальцами сигарету, так что табак посыпался на ковер.

      – Я предупреждал тебя, что это трудно понять…

      – А какова твоя роль во всей этой истории?

      – Я ее друг… Я прихожу, когда она одна…

      – Ты ночуешь на улице Нотр-Дам-де-Лоретт?

      – Кроме ночи с четверга на пятницу…

      Без видимой иронии Мегрэ спросил:

      – Потому что место занято?

      – Да, Курселем… Они знакомы десять лет… Он живет в Руане, а на бульваре Вольтера у него контора… Это долго объяснять… Ты меня презираешь?

      – Я никогда никого не презирал…

      – Я понимаю, что мое положение может показаться щекотливым, что большинство людей сурово осудили бы меня… Но клянусь тебе, что мы с Жозе любим друг друга…

      Неожиданно он добавил:

      – Вернее, мы любили друг друга…

      Поправка поразила комиссара, и его лицо стало бесстрастным.

      – Вы разошлись?

      – Нет.

      – Она умерла?

      – Да.

      – Когда?

      – Сегодня, во второй половине дня…

      И Флорантен, трагически взглянув на Мегрэ, театрально произнес:

      – Клянусь тебе, это не я… Ты же меня знаешь… И потому, что ты знаешь меня, а я знаю тебя, я пришел к тебе…

      Они действительно знали друг друга, когда им было двенадцать, пятнадцать, семнадцать лет, но с тех пор каждый пошел своим путем.

      – От чего она умерла?

      – В нее стреляли.

      – Кто?

      – Не знаю.

      – Где это произошло?

      – У