Разрушительная игра. Ана Хуан

смотреть по телевизору сеты любимых групп. Благодаря прекрасному качеству звука и изображения я почти чувствовала себя там.

      Честно говоря, так было даже комфортнее, чем на настоящем фестивале, но мне не хватало компании, с которой можно разделить веселье.

      Через час я нерешительно высунула голову из палатки.

      – Мистер Ларсен. Может, присоединишься? Тут полно еды.

      Он все еще сидел на диване, насупленный, как медведь, который проснулся не на той стороне пещеры.

      – Нет, спасибо.

      – Давай. – Я махнула рукой. – Не заставляй меня сидеть в одиночестве. Это же грустно.

      Губы Риса растянулись в легкую ухмылку, и он поднялся с места:

      – Только потому, что ты послушалась и не пошла на фестиваль.

      Теперь нахмурилась я:

      – Ты будто собаку дрессируешь.

      – Большинство вещей в жизни похожи на дрессировку собаки.

      – Неправда.

      – Придешь на работу – получишь зарплату. Будешь ухаживать за девушкой – потрахаешься. Будешь учиться – получишь хорошие оценки. Действие и награда. Так устроено общество.

      Я открыла рот, чтобы возразить, но он был прав.

      – Никто уже не использует слово «ухаживать», – пробормотала я. Я ненавидела, когда он был прав.

      Его ухмылка стала на миллиметр шире.

      Рис не помещался в палатку и поэтому устроился рядышком на полу. Несмотря на уговоры, он так и не притронулся к еде, предоставляя мне разбираться с закусками самостоятельно.

      Еще через час я объелась сахаром и углеводами до легкой тошноты, а Рис, казалось, вот-вот заснет от скуки.

      – Я смотрю, ты не фанат электронной музыки. – Я потянулась и поморщилась. Последняя пачка чипсов с солью и уксусом была лишней.

      – Звучит как фальшивая реклама «Маунтин Дью».

      Я чуть не поперхнулась водой.

      – Вполне справедливо. – Я вытерла рот салфеткой, не в силах спрятать улыбку. Рис был таким серьезным, что я радовалась всякий раз, когда его каменная маска трескалась. – Тогда ответь. Если тебе не нравится электроника, то что нравится?

      – Я особо не слушаю музыку.

      – Хобби? – упорствовала я. – У тебя должно быть хобби.

      Он не ответил, но короткая вспышка тревоги во взгляде сказала мне все необходимое.

      – У тебя оно и правда есть! – Я так мало знала о Рисе вне работы, что хваталась за любую информацию, как изголодавшийся зверь. – Какое? Дай угадаю: вязание. Нет, наблюдение за птицами. Нет, косплей.

      Я выбирала самые случайные, неподходящие Рису увлечения, какие только могла придумать.

      – Нет.

      – Коллекционирование марок? Йога? Покемоны…

      – Если я скажу, ты заткнешься? – раздраженно процедил он.

      Я ответила блаженной улыбкой:

      – Возможно.

      Рис долго сомневался, а потом сказал:

      – Иногда я рисую.

      Из всех вариантов, что я ожидала услышать, это не входило даже в первую сотню.

      – Что именно? Наверное, кучу бронированной техники и охранных сигнализаций, –