Ложечник. Марьолейн Хоф

но только в конце, это не считается. Главное – он перебрался через пропасть. Но никто этого не видел и не знал об этом, и Янис вдруг почувствовал, как ему не хватает Фрида. «Молодец, малыш», – сказал он сам себе.

      Они продолжили путь по узкой тропинке. Слева отвесно поднималась вверх скала, справа была пропасть. Уже темнело, но Янис боялся устраиваться на ночлег в этом месте.

      Нужно было идти дальше, вслед за Камешком. Янис протянул руку в сторону, чтобы чувствовать, где скала. Над ущельем светил месяц – тоненький, не толще чешуйки. Так они шли, очень медленно, до глубокой ночи. Прямо на ходу подбородок у Яниса упал на грудь, а глаза закрылись. От испуга он проснулся, рывком поднял голову и еще сильнее прижал руку к скале. Неожиданно они свернули влево. Сквозь открывшуюся расщелину тропка уводила в сторону и вверх к темным силуэтам деревьев. За ними Янис увидел какой-то огонек. Пламя трепыхалось, гасло, потом разгоралось опять. Ура, они нашли место обмена! Это костер, это колышется его пламя. Вокруг него рядышком греются менялы и охотники. И Фрид. Все они сидят там, жарят кроликов и варят ячменную кашу. Вещей на обмен так много, что они до сих пор не управились. Фриду никак не придумать, как всё это унести с собой. Вот он обрадуется, когда увидит Камешка!

      По телу Яниса прошла дрожь. Голова гудела. Он так устал, что его повело. Он хотел было опереться на Камешка, но тот уже куда-то пропал, вместе с корзинами. Ряд деревьев расширился, а огонек разгорелся ярче. Стало понятно, что это никакой не костер, а фонарь на стене дома. Перед домом рос куст, это его ветки покачивались на ветру, то и дело перекрывая свет фонаря.

      Камешек нашелся у забора. На дворе перед домом залаяла собака, но, судя по всему, небольшая: лай был высокий и надрывистый.

      Дверь дома отворилась, и в освещенном проеме появился мужчина.

      – Тут кто-то есть?

      – Я, – ответил Янис.

      – Я? – переспросил мужчина. – А имя?

      – Янис.

      – Вы постоялец, господин Янис? Ищете, где остановиться на ночлег?

      – Великая хворь, – сказал Янис. – У тебя нет Великой хвори? Мне нужно знать.

      Янис не хотел открывать калитку, но она, скрипнув петлями, отворилась сама. А дальше он сам не понял, как получилось, что он вдруг повис на калитке, цепляясь за перекладину, а потом почувствовал под головой холод камней, которыми был вымощен двор. Над ним склонилось чье-то лицо… Дворовая собака затявкала, Лока зарычала… Кто-то протянул к нему руку… Вот Великая хворь и добралась до меня, подумал Янис, и его глаза закрылись.

      Добавки? А платить кто будет?

      Янис услышал, как недовольный мужской голос кому-то говорит:

      – Какой наглый парень! Тыкать мне сразу начал: «ты», говорит. Знаю я таких. Вот увидишь, ничего мы на нем не заработаем. Ни единого гроша. Надо было гнать в шею, да и всё тут.

      Ему ответил другой, певучий голос:

      – Но ведь он больше не мог идти!

      – Это-то понятно. Но вот только расхлебывать