По велению Чингисхана. Том 2. Книга третья. Николай Лугинов

с рокотом вечерних барабанов началась ночная пора. В воинском стане затихли голоса, прекратилось движение. Все нукеры, кроме караульных, устроились спать.

      Небо опять затянуло тучами, закапал дождь. Где-то далеко глухо громыхнул гром.

      Сегодня Сюбетей опять собирал тойонов-мегенеев и сюняев, попытался настроить их на дельные размышления о наилучшем способе штурма Стены, но разошлись, так ничего путного и не придумав.

      Настроение подавленное. Стоит закрыть глаза, как перед внутренним взором возникает Великая стена, извивающейся змеей проложенная по самым вершинам каменных гор, постепенно поднимающихся вверх, к самому небу. Поднебесная империя… Неужели они, которым во всей Степи не мог противостоять никто, застрянут вот здесь навек, лбом в этот тесаный камень упершись? Вот где досада… И мысли будто притупляются, и как ни крути, как ни обдумывай, но нет никакой возможности ни одолеть, ни объехать такую сплошную каменную громаду… Так что нужно придумывать что-то другое. Мечи и копья, грубая сила здесь беспомощны, и должен быть какой-то другой способ… Другой… Только с помощью хитрости, изощренной тактики можно найти слабое место в этой сплошной неприступности, пробить брешь…

      Послышался цокот копыт лошадей по дороге из ровно уложенных камней, всадники остановились рядом с караульными, послышались глухие голоса.

      «Гонцы? Кто может вызвать такой поздней ночью – Хан? Уж точно по пустякам не стали бы беспокоить», – подумал Сюбетей и с сожалением глянул на постель, на только что снятую одежду, уже отдающую холодной сыростью.

      Молодой караульный вместе с нукером, прибывшим с поручением, подошли к задней стене сурта.

      – Тойон Сюбетей… Тойон Сюбетей!..

      – Ну?

      – Тебя вызывает Мухулай-Гоа.

* * *

      В сурте главы войска в нескольких местах по стенам горят факелы, зашедшему из ночной тьмы свет кажется таким ярким, что поневоле зажмуришься. Сюда съехались всего около десятка человек, все высоких чинов. Хан тоже присутствует, но, как всегда, сидит в сторонке, молчит.

      – Вызвал вас так срочно, чтобы сообщить недобрую весть, – начал Мухулай, оглядывая собравшихся. – В тылу нашем дальнем северном восстали туматы…

      – Опять?!

      – Да, опять… Сами знаете, прошлое их восстание удалось остановить с большим трудом, путем сложных переговоров. И опять такой нужный нам мир нарушен. Убили Хордоя. Хорчу пропал, и неизвестно, жив он или мертв. Сомнительно, что ему удалось выжить.

      – А известно, из-за чего они восстали? Чего добиваются, какие требования?

      – Ну какие могут быть требования?! Мы ведь не притесняли их ничем, не требовали с них никакой дани, так и оставили их по-прежнему жить на своих исконных землях. И в походы свои брали, добычей делились…

      – Но что тогда случилось?

      – Объявили, что хотят быть самостоятельными и отныне не будут нам подчиняться, выходят из состава Ила.

      – А хоро к этому не причастны?

      – Нет.