Звезда Амонтильера. Возвращение. Джейд Дэвлин

смотрела в упор, не отводя глаз. Долго. Целую минуту.

      «Вот и ты… Здравствуй. Все тот же. Я скучала… даже по этим твоим противным рожам. Но тебе же это не нужно…»

      У Кириана все оборвалось внутри, когда Иллис с чуть заметным вздохом взяла и отвернулась от него. Словно от пустого места. Значит, он не ошибся. Значит… он по-прежнему для нее никто.

      Стало так невыносимо, что Кириан на секунду упустил контроль и эта боль отразилась на лице, но, к счастью, никто не заметил. Кроме Льена. А тот только вздохнул и не стал влезать.

      Иллис тоже вдруг почувствовала, как поблекла ее непосредственная радость от возвращения. Не то чтобы совсем, но… как-то разом навалилась усталость, и шрамы разнылись с новой силой. Она ушла со двора, так ни разу и не обернувшись. Просто ушла, изо всех сил стараясь не хромать и вцепившись в чью-то руку. Она не видела чью. Вообще ничего вокруг не видела.

      Там, в башне, и все время потом она мечтала хотя бы раз еще заглянуть в эти глаза. И вот мечта сбылась. Но глаза такие же холодные и пустые. Как всегда. Почему она решила, что что-то изменилось?

      Кириан в это время почти бежал. За ворота, по дороге, куда-нибудь! Туда, где хотя бы возможно будет дышать и не умирать оттого, что она отвернулась… не к нему.

      Следующие несколько дней парни почти не отходили от Иллис. Они с большим неудовольствием подпускали к ней всех тех, кто тоже был рад ее видеть. Они не давали ей поднять ничего тяжелее ложки. Даже тарелку. Они готовы были вообще носить ее на руках круглыми сутками, если бы она не взбунтовалась.

      Они демонстративно закрыли окно на защелку, словно девушка собиралась выпрыгнуть из него и скакать по деревьям прямо сейчас. Она улыбалась через силу, отбиваясь от этой выходящей за любые разумные пределы заботы.

      И даже все вместе они не могли переломить ее упрямого намерения как можно быстрее вернуть форму. Поэтому вынуждены были смириться с ее тренировками.

      Но особо на фоне остальных выделялся Майс.

      Он не сводил с Иллис глаз, словно опасался, что отвернись он – и она снова исчезнет. Майс первым оказывался рядом, когда ей было что-то нужно, любая мелочь, любой пустяк. Таскал ей цветы и шоколадки в каких-то совершенно непомерных количествах, что-то рассказывал. Только чтобы увидеть, как она снова улыбается. А улыбалась она теперь не часто. И норовила остаться одна.

      Кириана же и вовсе избегала. Стоило ему появиться, как она сразу же замолкала, отворачивалась, а то и просто уходила.

      К тому же в связи с ранением Иллис освободили от обязательного посещения занятий, и она работала с преподавателями по индивидуальной программе. Князь так и не дождался возвращения своей соседки по парте.

      Кириан страдал. Каждый день. Каждый час и каждую минуту. Еще хуже, чем до ее отъезда. Гораздо хуже. Он старательно делал вид, что не видит ее. Но он больше не мог ее не видеть. Хотя, что за чушь! Он всегда видел только ее, причем везде и сразу!

      Он стал на редкость туп и раздражителен. И почти совсем забросил занятия.

      – Эй, Князь, тебя не было