Покинутая царская семья. Царское Село – Тобольск – Екатеринбург. 1917—1918. Сергей Марков

о начинавшейся в России Гражданской войне и о свергнутых венценосцах, которым некому было помочь в последние дни жизни…

      «В моей душе и в моем сердце память о царственных узниках и святых страдальцах, брошенных нами в далекой Сибири на произвол судьбы, никогда не умрет!! И скорбные лики их, виденные мною в последний раз в Тобольске, будут мне на всю жизнь укором, что мы, считавшие и пытающиеся ныне считать себя их верноподданными, не так должны были отнестись к ним… Не такой помощи они ждали от нас!.. – писал Сергей Марков. – И мы должны признать, что присяги, данной им на кресте и святом Евангелии, мы не сдержали…»

      Покинутая царская семья

      Светлой памяти незабвенного шефа родного полка, царицы-страдалицы, ее «маленький» Марков

      Приношу свою глубочайшую, искреннюю и сердечную благодарность Анне Александровне Танеевой (Вырубовой), давшей мне возможность исполнить мой священный долг перед их величествами.

      Никогда я не забуду широкой отзывчивости и внимания баронессы Веры Германовны Киш, графа А. Ниари-Норман, майора французской службы А. Эрио, графа И. Замойского и господина З. Клаубера, помогавших мне в предварительных работах по подготовке моего труда к печати, светлейшему князю Ярославу Тун-Гогенштейну и графу Эрнсту Тун, без широкой помощи которых моему труду не суждено было бы увидеть свет, – от глубины души русское спасибо!

      Автор

      Cap d’Ail.

      1 апреля нового стиля 1928 года

      Предисловие

      Сегодня, наконец, я решил разобраться в своих тетрадях, отдельных листках и записках. Часть их написана мною в России, часть за границей. Из этих всех разрозненных страниц, листов и обрывков я хочу составить одно целое, могущее дать представление читателю о переживаниях русского офицера, волею судьбы бывшего свидетелем множества трагических моментов в истории его Родины за эти кошмарные шесть лет.

      Тяжела эта задача! Известно, что вообще воспоминания отличаются субъективностью и пристрастностью изложения. Весьма вероятно, не избегну и я этих ошибок на задуманных мной страницах из моей жизни. Я преследую одну цель – исключительную правдивость в изложении пережитого и виденного мной за эти беспредельно тяжелые годы. По понятным причинам мне пришлось некоторые фамилии изменить, другие обозначить начальными буквами, но это не повредит цельности моих воспоминаний. В дни беспримерного гнуснейшего произвола, царящего над моей несчастной Родиной под лозунгом «свободы, равенства и братства», это необходимая и понятная предосторожность!

      С сердечной болью обращая свои взоры к пережитому, недавно минувшему, с трепетным благоговением вспоминая о встречах с моим горячо любимым шефом, ее величеством государыней императрицей Александрой Федоровной и ее царственной семьей, я приступаю к своему труду.

      Автор

      17 февраля 1923 года

      Полковая песня

      Крымского Конного Ее Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны полка, посвященная своему державному шефу и написанная в походе прапорщиком В. Шене и вольноопределяющимся С. Марковым

      1914–1915

      Декабрь-январь

      Лихое племя Чингисхана,

      Пришельцы дальней стороны,

      Заветам чести и Корана

      Мы до сих пор еще верны.

      Мы помним все, не забывая,

      Как наших славных куйдышей[1],

      Великих правнуков Сарая,

      На Русь привел Шагин-Гирей.

      В союзе тесном наша сила;

      И вот, как в прежние века,

      Нас Валидэ[2] опять сроднила

      Под стягом Крымского полка.

      Когда при зареве рассвета,

      К труду готовясь в ранний час,

      Зовет татарин Магомета,

      Творя свой утренний намаз,

      Он говорит в молитве жгучей:

      «Где ни была бы ты – везде

      Тебя хранит пророк могучий,

      Господь с тобою, Валидэ!»

      Когда у нас под небом Крыма,

      Где горизонт зеркальных вод

      С лазурной далью слит незримо,

      «Штандарт» у мола пристает,

      Тогда на радость саклям знойным

      Навстречу ялтинской волне

      Татары грянут хором стройным:

      «Селям алейкум, эйменэ!»[3]

      Когда дорогой у откоса

      Унылый слышен скрип можар,

      Идущих в зелени Фороса

      Из Симеиза и Байдар.

      И там, где веют дружно ветры,

      Где всюду вырос дикий злак,

      Уходит в облако Ай-Петри

      И рвется к небу Чатыр-Даг.

      И,

1

Куйдыш – земляк, товарищ (тат.). (Примеч. авт.)

2

Валидэ – мать народов (тат.); так крымские татары называли государыню. (Примеч. авт.)

3

Здравствуй, дорогая! (тат.) (Примеч. авт.)