Призраки в солнечном свете. Портреты и наблюдения. Трумен Капоте

Один раз в просвете между деревьями я увидел то, что хотел увидеть, – замок на вершине, он сидел на холме, как корона.

      Это был разбойничий ландшафт. Ранним летом знакомый молодой англичанин (вернее, знакомый по рассказам) ездил один на машине по этой части Испании, и вот на безлюдном склоне горы его машину вдруг окружили смуглые негодяи. Они ограбили его, потом привязали к дереву и щекотали горло острием ножа. И как раз когда я вспомнил об этом, в сонной тишине без всякой подготовки застучали выстрелы. Пули трещали в деревьях, как кастаньеты, и поезд с недужным скрежетом остановился. С минуту не слышалось ничего, кроме автоматного кашля. И громким, ужасным голосом я сказал: «Бандиты!»

      «Bandidos!» – закричала дочь.

      «Bandidos», – откликнулась мать, и страшное слово разнеслось по вагону, как сигнал тамтама.

      Дальнейшее походило на мрачный фарс. Мы повалились на пол кучей рук, ног, скорченных тел. Только мать не потеряла самообладания – она продолжала стоять и методически прятала свои сокровища. Кольцо засунула в узел волос на голове, без стеснения задрала юбку и отправила инкрустированный перламутром гребень к себе в панталоны. Словно птичье чириканье на рассвете, слышались испуганные голоса чудесных девочек в соседнем купе. В коридоре офицеры рявкали команды и наталкивались друг на друга.

      Вдруг – тишина. Снаружи – шелест листьев на ветру и чьих-то голосов. Когда я почувствовал, что лежавший на мне доктор чересчур тяжел, распахнулась наружная дверь купе и в ней возник молодой человек. Для бандита он выглядел недостаточно смышленым.

      – Hay un medico el en tren?[23] – с улыбкой спросил он.

      Австралиец, сняв твердый локоть с моего живота, встал.

      – Я доктор, – сказал доктор, отряхиваясь. – Кто-то ранен?

      – Si señor[24]. Старик. Он ушиблен головой, – сказал испанец – увы, не бандит, а просто пассажир.

      Рассевшись по местам, с каменными от смущения лицами, мы выслушали рассказ о произошедшем. Выяснилось, что последние несколько часов какой-то старик ехал зайцем, прицепившись к хвосту поезда. В конце концов он не удержался, и солдат, увидев, что старик упал, дал очередь из автомата, сигнализируя машинисту, чтобы тот остановился.

      Я надеялся только, что мои соседи не вспомнят, кто первым закричал «бандиты». Кажется, они и не помнили. Доктор взял у меня чистую рубашку для перевязки и пошел к пациенту, а мать, отвернувшись с угрюмой благопристойностью, извлекла из недр свой перламутровый гребень. Мы, а следом за нами дочь с солдатом спустились на землю и прошли под деревья, где уже собрались пассажиры и обсуждали происшествие.

      Двое солдат принесли старика. Голова его была обмотана моей рубашкой. Его посадили под деревом, и женщины стали наперебой предлагать ему свои четки; кто-то принес бутылку вина, чему он обрадовался больше. Выглядел он вполне довольным и часто стонал. Дети с поезда кружили около него и хихикали.

      Все это происходило в лесочке, пахнувшем апельсинами.

23

 Медик в поезде есть? (исп.)

24

 Да, сеньор (исп.).