Немного о Капитане. Илья Алигор

иге. – попросила Рита.

      – Хорошо.

      Читал я не с начало, просто открыл то место, где остановилась Катя, и несколько страниц отлистал назад. Да и читать без понимания, так же сложно, как на незнакомом языке. Постараюсь быть связанным.

      Речь там шла об огне, огне священном. Как я понимаю, огонь используется во многих религиях. А олимпийский огонь и в нашем светском мире. Так вот тот огонь из книги появляется в пещерах. Пока он горит, им можно зажечь, видимо, свечи, там незнакомое слово, и перенести в другие места. Очень детально описано как подходить к огню, словно это живой зверь. Сначала рассмотреть на что похожи блики огня, какого цвета, формы, как двигается. Потом если чувствуешь, что сладишь, надо вытянуть вперед свечу, и постараться привлечь внимание огня. Но ни в коем случае не раздражать и не пугать. Короче, если ты правильно все сделал, огонь плюнет на твою свечку, и она загорится. Тогда ты можешь зажечь свечи всем в твоем отряде.

      – Опять отряд, и Катя хотела присоединиться к такому отряду. Зачем? Что дает этот огонь, она и так бессмертная была.

      – Там про свойства огня не было, и больше того, тот шаман, который первый зажигает себе свечку. Он для себя его никак не использует, а просто зажигает другим, и другие никак не используют. Когда все зажгут свои свечи, они уходят. В книги особо указано, идти надо очень осторожно, чтобы огонь не выпал, а иначе будет беда…

      – Да, будет взрыв. И в этом взрыве не пострадают окружающие, зато исчезнут ходоки. – Добавила Рита, и уточнила:

      – В книге говорится о свечах или светильниках?

      – Я не понял, для себя решил свечи, но может и светильники. А это что-то меняет?

      – Не знаю. Свечи может дерево, а светильники где берут, и какое масло в них?

      – Ладно, у меня уже голова опухла, пойдем к Герману.

      Они принесли Герману папку с заинтересовавшим их делом. Он полистал, выслушал Макса.

      – Дело это я помню. Мы тогда ни до чего не докопались. Из наших никто ничего не слышал. И вроде никто не замешан. Дело это прям дурной розыгрыш, если б не пропажа троих людей. И совсем не понятна та вторая группа со светильниками.

      – Там были светильники?

      – Думаю да. А давайте посмотрим. – Герман открыл файлы с делом, открыл видео. Запись была хорошая, но не смотря на это, людей со светильниками не рассмотреть, словно они плыли в разноцветном мыльном пузыре. Пузырь дрожал переливался и лица вместе с ним.

      Рита попросила вывести фото светильников.

      – Попробуйте поговорить еще раз с заявителем, и оператором может чего даст. -предложил Герман.

      – Хорошо, поговорим. Жалко только по поводу разборок магов ничего не нашли. – согласился Макс.

      – Не торопись с выводами, даты очень близкие, и люди с огнем.

      – Да, но там шел бой, и не в подземелье, а за городом!

      – Ну это не известно, то что видел парень – это взрывы. Но взрывы могли быть от того, что огонь выпадал из светильников. Может это был не бой, а преследование. А его могло задеть взрывом.

      – Как же они оказались не в метро, а за городом?

      – Вот это как раз не проблема, способов много. Потяните пока за эту ниточку.

      Макс списал адреса, Рита забрала несколько фотографий ходоков из отряда.

      Сначала решили встретиться с заявителем, созвонились, и он пригласил их к себе домой. Богатый квартал, богатый дом, богатая квартира. Открыл молодой человек с сильной сединой.

      – Георгий. – представился он. – Проходите.

      В гостиной был накрыт стол к чаепитию.

      – Садитесь, угощайтесь. Я рад, что дело мое пока не закрыли. Я и не надеялся, что ведутся поиски.

      Дело ведь глухое. Я отвечу на ваши вопросы, а потом большая просьба, расскажите, что нового.

      Макс кивнул.

      – У нас к вам просьба, постарайтесь вспомнить с мельчайшими подробностями, начиная с того дня, как ваш отец познакомился с руководителем проекта.

      – Руководитель проекта? Скорее губитель.

      И он начал вспоминать. Рита ненавязчиво усилила проникновение. И они увидели отца Георгия. Пожилой человек со смертельным недугом выглядит очень скверно, но говорит возбужденно.