Грани обмана. Нинель Нуар

е, они дружно взмывают под купол, чтобы вернуться домой, в теплый птичник.

      Наверняка при этом про себя поминают дурных людей, вздумавших держать их в темном мешке битых полчаса, не самыми лучшими словами.

      Мне копошащаяся пернатая группа в рукавах тоже никакого удовольствия не доставляла, так что тут квиты.

      Шаг в сторону, щелкает застежка, и вместо глухого черного костюма я остаюсь в кокетливом алом купальнике с коротюсенькой символической юбчонкой. Папы в зале одобрительно выдыхают, мамы напрягаются. Детям все равно – они следят взглядами за кружащимися между закрепленными трапециями птичками.

      – А теперь – сложнейший трюк! Эта милая девушка сейчас будет рисковать жизнью в ледяной воде! Обратите внимание, цепи самые настоящие! Не желаете ли проверить? – Мэтр Сильвестр, в миру Прохоров Иван Федорович, пошел вдоль первого ряда, предлагая детишкам потрогать блестящие металлические звенья.

      Цепи-то настоящие, а вот замок на них с секретом. Но этого мы вслух не скажем никогда.

      Заученная улыбка стала шире и искреннее. Это последнее выступление в качестве ассистентки. Уже на следующей неделе в программу включат мой личный, уникальный и неповторимый номер! Я буду уже не «милая девушка», а Шарлотта Великолепная!

      Впрочем, пока моя задача – делать вид, что я счастлива лезть в заполненный под завязку водой прозрачный контейнер. А перед этим меня еще обмотают тяжеленной цепью и навесят на нее замок.

      Просто восторг.

      Поскрипывая колесами, на сцену выехал реквизит. Коробка, в которой я буду топиться, проверена уже поколениями циркачей и абсолютно надежна. В случае чего, за кулисами дежурит наш бессменный врач.

      Откачает, в этом я уверена.

      Как и в том, что участвовать в шоу ему сегодня не придется. Не первый раз ныряю. Каждое движение отработано до мелочей, воздуха мне всегда хватает с запасом. Сама иногда удивляюсь. Не каждому пловцу удается задерживать дыхание на три минуты с лишним, а у меня это выходит как-то само собой, без особых усилий.

      На ногах закрепили платформу, по совместительству крышку коробки, навесили на нее внушительные замки – будто мало цепей на теле! – и под бурные аплодисменты подняли меня вверх тормашками над сценой. Оборки, изображающие юбку, упрямо топорщились вопреки законам тяготения, к разочарованию мужской части зрительного зала.

      Цепи сдавливали руки, особенно в локтях. Я пошевелила пальцами, убеждаясь, что дотягиваюсь до крепления замка, и едва заметно кивнула начальнику. Мэтр принялся крутить лебедку, нарочито медленно погружая жертву в наполненную водой стеклянную коробку.

      Прохладная жидкость коснулась макушки, и я выключила улыбку, набирая полные легкие драгоценного кислорода. Залило лицо, потом шею, купальник неприятно прилип к телу.

      – А мы пока будем считать! – радостно объявил мэтр Сильвестр, с несколько садистским удовольствием наблюдая, как я неторопливо погружаюсь в прозрачный куб.

      Его голос доносился до меня приглушенно, да и не интересовали меня звуки. Я сконцентрировалась на том, чтобы правильно держать торс, ближе к задней стенке, отмечая про себя секунды.

      Как только моя голова касается дна, задергивается шторка – и начинается волшебство.

      – Рааааз! Двааа! – хором тянул зал послушно, пытаясь разглядеть сквозь плотную занавесь, как именно я буду вылезать.

      Ноги вышли из креплений сами – те автоматически отщелкиваются, как только крышка становится на место. Пальцами ног я ловко и быстро вытащила из петель втулки, небрежно уронив их обратно в воду. Все, огромные висячие замки могут продолжать висеть снаружи в качестве декорации – путь на свободу открыт.

      Точно так же я нейтрализовала цепи. На то, чтобы их размотать в замкнутом пространстве, ушло драгоценных полминуты, но если этого не сделать сейчас, я не смогу выбраться. Места не хватит, чтобы согнуться пополам.

      В этом фокусе самое важное – гибкость. После умения задерживать дыхание, разумеется.

      Я подтолкнула ногами крышку.

      Отчего-то в этот раз она не отлетела в сторону, болтаясь на канате как обычно, а неспешно отплыла. Странно. Поменяли канат?

      Напрягая пресс, извернулась в коробке и рванула наверх, туда, где ярко светил софит.

      Слишком ярко.

      И слишком далеко.

      Вспоминая и прокручивая раз за разом этот эпизод, я так и не сумела сообразить, в какой момент произошел роковой переход.

      Когда разматывала цепи? Еще подумала, что стенки мне почти не мешают.

      Когда изогнулась, готовясь хвататься за борта коробки и не находя их?

      Не знаю.

      Однако факт неумолимая штука.

      Нырнула я в родном мире, а вынырнула в чужом.

      Дошло это до меня, правда, далеко не сразу…

      Вместо стеклянного куба я каким-то невероятным образом оказалась в небольшом озерце. Вокруг вода, внизу ил и коряги, наверху солнце, а никакой не софит. Я чуть не заорала от паники, но вовремя