Название | Я в свою ходил атаку… |
---|---|
Автор произведения | Александр Твардовский |
Жанр | |
Серия | Фронтовой дневник (АСТ) |
Издательство | |
Год выпуска | 0 |
isbn | 978-5-17-156020-1 |
В свое время С.Т. Коненков задумал делать скульптурный портрет героя поэмы с его автора: он угадал в Теркине внутреннюю интеллигентность, способность «мыслить и страдать», сближавшую его с автором, который и не скрывал, что отдал герою поэмы много своего. «В муках тверд и в горе тверд», Теркин в дни победоносного наступления может и прослезиться – и в этом он также схож с автором. Сейчас это сходство становится еще более очевидным благодаря публикуемым дневникам отца и его переписке с нашей мамой. Мы с сестрой полагаем, что сам он вполне подходит под определение, которое дал своему герою: «святой и грешный русский чудо-человек».
После появления первых глав «Теркина» в «Красноармейской правде» Твардовский по письмам, по встречам с бойцами понял, что задуманная книга нужна им, а герой близок.
В апреле 1943 года поэт «опробовал» главы новой поэмы и в глубоком тылу, в Чистополе, где тогда обосновалась в эвакуации большая писательская колония – семьи писателей-фронтовиков и несколько десятков писателей (Л. Леонов, К. Федин, К. Тренев, В. Шкловский, Н. Асеев, Б. Пастернак, М. Исаковский, С. Галкин, М. Зенкевич, В. Боков, А. Арбузов и другие). Как и первые приезды отца (в январе и июне 1942 го- да) – этот последний был весьма кратковременным.
Первый мой вопрос к отцу при встрече, который я задавала, едва он переступал порог, всегда был один и тот же: сколько дней он пробудет с нами. И каждый раз он называл этот отпущенный ему срок с виноватой улыбкой. На этот раз приехал на целую неделю. Но для общения с семьей, как всегда, осталось ничтожно мало времени: все дни его пребывания в Чистополе на улицу, носившую имя немецкого социал-демократа Августа Бебеля, в дом, где мы жили, шел самый разнообразный люд – местный и эвакуированный. Повидаться с Твардовским, расспросить его о положении на фронте шли и поодиночке, и группами. Жены фронтовиков, как правило, приносили письма и свертки (порой увесистые) для передачи или пересылки мужьям. Отцовский рюкзак разбухал на глазах. При большом скоплении людей в комнате, когда от соседей приносили стулья и скамейки, часто звучали стихи: среди чтецов был и отец. Из соседей, живших в нашем же доме, помню семьи В. Гроссмана, критика С. Гехта и поэта Гордона.
В городском кинотеатре Чистополя Твардовский, выступая вместе с Б.Л. Пастернаком и М.В. Исаковским, читал отрывки из «Теркина». Запомнилось, как мама советовала не читать «Переправу»: настроения в среде эвакуированных были и так довольно сумрачными