Цирк украденных сновидений. Лорелей Саварин

Полицейские решили, что кто-то среди ночи вскарабкался по шпалерам, проскользнул через открытое окно спальни и украл Фрэнсиса.

      В ответ на эту новость ее мать, не в силах сидеть без дела, стала носиться по дому, отчаянно пытаясь занять свои руки и создать хоть какую-нибудь видимость порядка в этом хаосе. Потом каждый раз, как они приходили в гараж за машиной, Андреа замечала, с каким сожалением мама смотрит на эти коробки. Но до сих пор никто к ним так и не прикоснулся.

      Андреа провела рукой по одной из коробок, оставив след на слое пыли. Разумом она понимала, что коробки не виноваты в случившемся, но ее ненависть к ним не становилась от этого меньше. Ненависть за то, что они тут стояли. За причину, по которой они оказались здесь, полные вещей Фрэнсиса, в то время как принадлежавшая ему половина их комнаты была пустой.

      Пустой из-за нее.

      Ее палец неуверенно скользнул под крышку одной из коробок, открыв ее. Внутри лежали десятки предметов: любимые картинки Фрэнсиса в рамках, одинокий синий носок, миниатюрная радужная пружинка. Андреа прижала бледную руку к карману своих джинсов, бережно ощупывая контур спрятанного там маленького предмета. Ее родители не знали, что она уже хранила как драгоценность нечто, принадлежавшее ее брату. Что-то, что она всегда держала при себе.

      Это была такая нелепая мелочь, но Андреа не волновала бесполезность этой вещи. Ее родители тоже совершали бессмысленные поступки в первые месяцы после исчезновения Фрэнсиса. Мать спала, закутавшись в его одеяло, а отец не мигая, словно зомби, смотрел футбол в гостиной, как будто он все еще жил в их доме.

      Это была последняя ниточка, связывающая ее с братом. В день, когда он исчез, она торопливо сунула эту безделушку в карман, надеясь вопреки здравому смыслу, что Фрэнсис оставил ей какую-то секретную подсказку – что-то, что поможет найти его.

      Вещь оказалась бесполезной. Но это все равно было последним, что он оставил.

      С найденных в коробке фотографий в ярких рамках на Андреа смотрели лица с застывшими улыбками – призраки тех, кем они были когда-то, – бестактно напоминая о том, как много они потеряли. На снимке, сделанном в жаркий летний день в фотостудии одного из торговых центров, вся семья позировала в однотипных нарядах: синих джинсах и белых футболках. Андреа и сейчас была одета в подобном стиле. В тот день после фотосессии они решили отправиться пить молочные коктейли. Андреа и Фрэнсис заказали себе по самой большой порции, пообещав родителям выпить все до дна. Но их маленькие желудки быстро наполнились, и вместо того, чтобы вылить коктейли, отец вызвался допить все сам. Дети потрясенно наблюдали, как он, отказываясь сдаваться, стойко держался до тех пор, пока не выпил все до последней капли. Теперь он был папой с тремя молочными коктейлями в животе и, подыгрывая общему веселью, заставлял их всех громко хохотать, с преувеличенной серьезностью предупреждая, что, если они не подержат его живот, он может взорваться прямо у них на глазах.

      Воздух в гараже казался тяжелым, сдавливая грудь Андреа с каждой секундой все больше