Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира. Валерио Массимо Манфреди

давление на фиванцев, чтобы воспрепятствовать их союзу с Афинами. Он прекрасно знает, что в этом случае столкнется с самыми мощными наземными войсками и самым мощным флотом во всей Греции. А они могут оказаться не по зубам даже царю македонян.

      Александр помолчал, словно прислушиваясь к звукам ночи, доносящимся из близлежащей рощи, и Каллисфен налил ему еще вина.

      – Чем займешься, когда закончишь свою работу здесь, в Миезе? – спросил царевич, лишь чуть пригубив вино.

      – Наверное, отправлюсь к моему дяде в Стагир, но мне бы очень хотелось понаблюдать за войной вблизи.

      – Ты можешь поехать со мной, если отец попросит меня присоединиться к нему.

      – Я был бы счастлив, – ответил Каллисфен, и было видно, что он ожидал подобного приглашения, удовлетворявшего одновременно и его амбиции, и амбиции Александра.

      – Тогда приезжай в Пеллу.

      Каллисфен с энтузиазмом принял приглашение. Они расстались глубокой ночью, после долгих философских споров. На следующий день юноша вручил гостю два обещанных труда Аристотеля, каждый с приложенным письмом самого философа.

      Александр вернулся во дворец через три дня, к вечеру, чтобы успеть принять участие в военном совете. Там собрались Антипатр, Парменион и Клит Черный, а также командиры основных частей фаланги и конницы. Александр присутствовал в качестве начальника «Острия».

      На стене в глубине зала была изображена карта всей Греции, которую Филипп несколько лет назад велел начертить одному географу из Смирны. С помощью этой карты царь объяснил, как намеревается действовать.

      – Я не хочу сразу атаковать Амфиссу, – заявил он. – Центральная Греция – территория опасная, труднопроходимая, где легко оказаться запертым в узких лощинах, потерять свободу маневра и стать уязвимым для противника. Поэтому прежде всего мы должны наложить руку на ключевые точки этого района – Кифинион и Элатею. Подробности рассмотрим потом. Наши войска уже на марше и приближаются к Фессалии; я и Парменион вскоре присоединимся к ним, поэтому завтра же мы отбываем. Антипатр остается командовать частями, остающимися в Македонии.

      Александр с волнением ждал, что царь сообщит, какую задачу в военных операциях он приберег для сына, но его постигло разочарование.

      – Оставляю моему сыну печать Аргеадов, чтобы он представлял меня в мое отсутствие.

      Юноша хотел встать, но царь метнул на него гневный взгляд. В этот момент вошел Евмен с печатью и вручил ее Александру, который нехотя надел ее себе на палец со словами:

      – Я благодарен царю за оказанную честь и постараюсь соответствовать ей.

      Филипп обратился к своему секретарю:

      – Прочти командирам письмо, которое я послал новому царю персов. Хочу, чтобы каждый знал, что скоро может быть переброшен в Азию для подготовки экспедиции.

      Евмен торжественным тоном и чистым голосом прочел.

      – Если ответ будет таким, как я думаю, – продолжал царь, – Парменион сможет пройти через