Прыжок пумы. Нора Робертс

к окну и потягивала из него лимонад, глядя на улицу.

      – Эти двое могут хотеть разного, но это лишь полбеды. У твоей девочки есть планы, Дженна. А у моего парня? Он пытается заявить о себе.

      – Я не знаю, можно ли когда-нибудь забыть свою первую любовь. Джо сразу стал моим, так что мне не пришлось его забывать. Я ненавижу саму мысль, что ей будет больно. Им обоим будет больно.

      – Они никогда не отпустят друг друга, по крайней мере не до конца. Между ними слишком много общего. Но пока мы ничего не можем с этим поделать, только быть здесь. Буря приближается.

      – Я знаю.

* * *

      Ветер завывал все сильнее, опережая дождь. Молния пронеслась над холмами, рассекая небо хлыстами жуткого синего и ослепительно – белого цвета. Она ударила в хлопковое дерево на ближнем пастбище, расщепив его как топором. Озон воспламенил воздух как колдовское зелье.

      – Это плохо. – Лил стояла на заднем крыльце и принюхивалась к воздуху. На кухне скулили собаки: видимо, они укрылись от ненастья под кухонным столом.

      Она знала, что проблема может исчезнуть так же быстро, как и появилась. А может не исчезнуть – и тогда буря грянет по всей земле, чтобы наносить удары и сеять разрушения. Град побьет посевы и скот, крученые ветры разрушат их. На холмах и в каньонах животные укрывались в логовах и норах, в пещерах, зарослях и высокой траве. Также и люди укрывались в домах и в машинах.

      Пищевая цепь ничего не значила для природы.

      Удар грома, подобный удару пушечного ядра, грохотал, раскатывался, отдавался эхом и сотрясал долину.

      – В Нью-Йорке такого не увидишь.

      – У нас на востоке бывают грозы.

      Лил только покачала головой, наблюдая за разыгрывающимся зрелищем.

      – Не такие, как здесь. Городские грозы – это неудобства. Здесь гроза – это драма и испытание.

      – Попробуй поймать такси в Мидтауне во время грозы, детка, вот это испытание. – Тем не менее он рассмеялся и взял ее за руку. – Но ты права. Тут тебе будто бесплатно вручают электронный билет на шоу.

      – Вот и дождь.

      Дождь начался так резко, что едва не сорвал с окон занавески. Лил смотрела, как мощной стеной обрушивается ливень и мир будто сходит с ума. Грохот, рев, скрежет сливаются в единой титанической какофонии.

      Она повернулась к Купу, прижалась к нему всем телом и впилась в его губы с яростью и силой, подобной этой буре. Дождь настигал их даже в укрытии: капли залетали под крышу вместе с ветром и били по плечам больно, будто твердая галька. Грянул гром, раздался звонкий взрыв. Вокруг звенел безумный хор ветряных колокольчиков и обеденных колоколов.

      Она отпрянула, но прежде наградила его быстрым, дразнящим укусом:

      – Каждый раз, когда ты будешь слышать гром, ты будешь вспоминать об этом.

      – Мне нужно побыть с тобой наедине. Где-нибудь. Где угодно.

      Она посмотрела в сторону кухонного окна. Ее родители и Уилксы стояли на переднем крыльце, а они с Купом – на заднем.

      – Быстрее.