Все реки петляют. Москва и Московия. Сергей Калашников

таскает, а то и целые плоты, если они не чересчур велики.

      Так и прибилась к нам ещё одна бурлацкая ватага, в первый раз с искусным судоводителем и знатоком реки. Потом и ещё две по похожему сценарию подтянулись: слухами земля полнится. Но и апологеты бурлацкой лямки сохранили свою независимость и традиционные приёмы труда. Зато нам удалось оставить на регулярных маршрутах по Двине – Сухоне – Вологде только одну остроносую самоходную баржу, которая теперь стала наполовину пассажирской, а тупоносую задействовать на пути через сухой волок с нашей, северной стороны.

* * *

      Ажиотаж вокруг открывшейся возможности самим возить товары в Европу как-то поутих среди русского купечества, то есть возможности флейта и шхуны удовлетворили спрос на эту услугу. Сформировалась клиентура, наладились постоянные контакты, и устаканилась номенклатура товаров. Интерес, всколыхнувшись на какое-то время, успокоился. Словно болото, которое кто-то ненадолго взмутил. Люди ко всему привыкают.

      Наши баржи множились и поочерёдно переходили в бассейн Волги, где возили что угодно по любым маршрутам. Место для их зимовки хотелось устроить в устье реки Белой – левого притока Камы. Построить слипы, возвести казармы. Нашим тонкостенным корытцам вмерзать в лёд противопоказано, и морозы на них действуют не благотворно. Любой, кто слышал, как трещат в лютые холода деревья, меня отлично поймёт. Структура древесины от этого повреждается, что создаёт предпосылки для образования гнили.

      Как это не раз уже бывало, период уныния быстро прошёл: Софи отправилась в Соликамск искать проводника до этой реки. Припоминаю: красивейшие места. Крутые обрывы или участки низменного берега – там просто волшебные пейзажи, заслуживающие кисти лучшего художника. Нас бы устроил укромный мелководный затон в полудюжине вёрст от Камы.

      – Там башкирские земли, – рассказал нам человек осведомлённый. – По договору с царём эта земля принадлежит им в обмен на службу в немирное время. Чужаков они не привечают, кроме купцов. Их пытались теснить острогами, слободами или храмы христианские возводить, так восставали те башкиры, да так сильно, что приходилось опять на уступки им идти.

      Понятно, что без подготовки в подобные места соваться не следует. Поэтому выбор пал на окрестности города Мурома, что стоит на Оке. Поговаривают, будто на левом берегу там имеются просторные заводи, которые с реки не на виду. Речь ведь идёт о скрытном накоплении большого количества транспортных средств перед планируемой переброской войск к Азову.

      Пока дошли от Соликамска до Мурома, сообразили, что собирать флотилию на Белой было бы чересчур далеко от места планируемых событий. Ни к чему будет эта лишняя тысяча вёрст. А потом нам с Софи пришлось серьёзно заняться комплектованием нового лодочного двора, предназначенного для зимнего хранения плавсредств и их поправления. Такие намерения мы декларировали у городского руководства, заодно показав и грамотку от царевны Софьи. Проблем не возникло.

      Глава 12. Азов

      «Как во славном во городе во Муроме,