Султан и его гарем. Георг Борн

и все служащие во дворце.

      Поднявшись по мраморной, покрытой ковром лестнице на следующий этаж, посетитель поражался ослепительной восточной роскоши.

      Лестница освещалась через купол, весь состоящий из красных стекол, которые распространяли чрезвычайно приятный свет; перила на лестнице – золотые, и вся лестница украшена тропическими растениями.

      Внутренний двор дворца был окружен мраморной решеткой, и на него с одной стороны выходили решетчатые окна гарема, с другой – бесчисленные залы и комнаты султана, превосходящие одна другую роскошью и великолепием. Сзади гарема находился великолепный сад.

      К воротам дворца подъехала карета с императорскими гербами, и, въехав во двор, она приблизилась к самому подъезду.

      Лакеи бросились опустить подножку и отворить дверцы кареты.

      Из кареты вышла принцесса Рошана и, не обращая внимания на распростертых перед нею слуг, прошла на лестницу.

      На принцессе было роскошное платье из Парижа, а сверху накинута дорогая шаль.

      Вечер уже наступал, а вместе с ним и время визитов и аудиенций. Рошана явилась во дворец своего царственного дяди, чтобы узнать не только о его здоровье.

      Принадлежа к царствующему дому, Рошана имела свободный доступ в покои султана и потому гордо поднялась вверх по ступеням лестницы во второй этаж.

      Здесь ее принял гофмаршал и провел в приемную, где она должна была ожидать выхода султана.

      В приемной уже кто-то был, казалось, что принцесса нисколько не была этим удивлена.

      Приемная освещалась большой люстрой.

      В отдаленном, темном углу комнаты стоял мрачный и суровый Шейх-уль-Ислам Мансур-эфенди.

      Он был одет по-европейски, в черный, доверху застегнутый сюртук и черные панталоны.

      Шейх-уль-Ислам казался в это мгновение каким-то мрачным духом, сторожившим каждый шаг султана. Как представитель пророка, он имел неограниченную власть над всеми турками. Издавая какое-нибудь постановление, султан должен обратиться к Шейх-уль-Исламу за его подписью и одобрением, тогда как Шейх-уль-Ислам, хотя и должен иметь согласие султана, но может обойтись и без него, потому что правоверные мусульмане и без того будут ему повиноваться.

      Войдя в приемную, принцесса сейчас же заметила Мансура-эфенди, который с достоинством поклонился ей.

      Когда гофмаршал пошел доложить султану о приезде принцессы, последняя подошла к Мансуру-эфенди.

      – Я очень рада, что встречаю тебя здесь, – сказала она вполголоса. – Какой результат имели твои усилия?

      – Никакого, принцесса! Ты верна нам, но его величество султан чуждается нас, – отвечал Шейх-уль-Ислам.

      – Ты в своем усердии видишь все в черном свете! Я думаю, что могущественный повелитель правоверных следует во всем твоим советам.

      – Нет, принцесса, ты ошибаешься: я не имею на султана никакого влияния – другой приобрел это влияние!

      – Ты намекаешь на султаншу Валиде?

      Шейх-уль-Ислам