Шебуршарик Вася с планеты Синехвостиковая. Гульшат Абдеева

ли заповедник.

      Бабушка Аврора Агаповна, которую девочка ещё не видела, жила в глухомани.

      – Как это? – спросила Юля.

      – Почти заповедник, – ответил папа, – лисицы, зайцы, природа.

      – И волки? – восхитилась Юля.

      – Угумс, – кивнул папа, складывая в чемодан десятый галстук вместо носков.

      Июньским вечером они подъехали к домику, едва заметному среди густых зарослей сирени. Домик был зелёный, а кружевные ставни белые. Аврора Агаповна встретила их у ворот.

      Юля сначала подумала, что бабушек две. Одна махонькая, со сгорбленной спинкой и скучным-скучным лицом. Она копошилась у плиты, дожаривая для внучки тридцать третий пирожок. C картошкой. Вторая появилась, когда родители ушли на речку, оставив Юлю доедать обед. Бабушка начала превращаться. «Не такие уж у неё и седые волосы, – подумала девочка, – да и спина прямая».

      Бабуля бойко лепила пирожки: хоп – и тесто раскатано, хоп – начинка спряталась внутри, а круглая лепёшечка летит в раскалённое масло. Старушка мельком глянула на внучку красивыми чёрными глазами. Минуту назад они были голубыми, как у папы. «Приехали», – подумала Юля.

      – Куда? – спросила бабушка.

      И быстро оглянулась. У Юли изо рта выпал пирожок. На этот раз с рисом и яйцом. По инерции она пожевала несколько секунд. В кухню вошли родители, довольные и свежие после речной водички. Юля не отрывала глаз от Авроры Агаповны. Та при родителях поскучнела, осела, зашамкала почти беззубым ртом. Минуту назад зубы были ровнёхонькие, целые, а тут – бац – и нету. Юля внимательно вглядывалась в её движения: куда она прячет зубы?

      Стоя у машины, куда папа укладывал гостинцы, Юля решилась спросить:

      – Пап, а ты давно бабушку знаешь?

      – Юля, ты перегрелась?

      – Ой, ну то есть давно ты её видел? Тебе не кажется, что она странная?

      Отец и дочь посмотрели на маленькую седую старушку. Она укладывала в корзинку капустный пирог, укутанный в платок.

      – Юлёк, мы приедем через неделю, обещаю.

      Невольно подслушавшая разговор мама встряла:

      – Аврора Агаповна заслуженный педагог, человек доброго сердца. О такой бабушке только мечтать!

      Вообще-то, для Юли она была прабабушкой, потому что настоящей бабушкой была Валентина, дочь Авроры Агаповны. Но её называть бабушкой язык не поворачивался: она одевалась как девчонка и без конца каталась по Европам. Так говорила мама.

      Родители быстро сели в машину и уехали.

      – Гхм, – услышала Юля за спиной и обречённо повернулась.

      Аврора Агаповна внимательно изучала её тёмными глазами. Когда родительский автомобиль свернул на трассу, они стали по-восточному раскосыми. Прежде прабабушка и внучка были одного роста (по крайней мере, при родителях), теперь же Юля едва достигала её плеча. Она покорно подошла ближе, посмотрела снизу.

      – Бабушка, ты ведьма?

      – Вот ещё! – возмущённо фыркнула Аврора Агаповна, положив руку на плечо внучки, и повела её к дому. – Так, подколдовываю помаленьку.

      – А меня научишь?

      – Попробую, да вряд ли получится. Это ведь не наследственное. У меня тридцать лет назад метеорит в огород упал, с тех пор и пошли странности.

      – А как ты так ловко превращаешься?

      – Так то ж не я. Все, кто оттуда, – бабушка кивнула в сторону выезда, – видят меня как привыкли.

      А то б давно заметили, что стареть перестала. Опыты там всякие, да ну их! Мне и без того весело живётся.

      – И цвет глаз менять? Я всегда хотела зелёные…

      – А это уже не метеорит, это меня Колюсик научил. У нас ведь как? После метеориту жителей поприбавилось.

      За разговором они подошли к дому; на крылечке их ждал безбородый старичок. Руки прятал в карманах пыльно-зелёной ветровки, на ногах потёртые кеды. Короткий седой ёжик отсвечивал на солнце, делая макушку похожей на бильярдный шар. А крохотные, близко посаженные голубые глаза смотрели строго, даже сердито. Был он маленький, почти лилипут.

      – Здравствуй, соседушка! – радушно раскрыла объятия Аврора Агаповна.

      Окончательно избавившись от старушечьего облика, она стала похожа на красивую цыганку.

      Глаза деда Коли подобрели; он, как мог, ласково улыбнулся.

      – И тебе не хворать, Аврора. Уехали твои?

      – Да, внучку погостить оставили на недельку. Знакомься, Юля, это дед Николай.

      Юля послушно пожала крепкую морщинистую ладонь. Рядом с дедушкой было неспокойно, как будто на ночь забыли закрыть дверь, и вот темнота уже ползуче ощупывает порог. «Ерунда, – подумала Юля, – просто плохо его знаю».

      – Через два часа пойдём в гости, внучка. А пока отдохни, погуляй. За речку только не ходи – глубокая она. Вот, положи в карман. – Аврора Агаповна дала Юле серый камешек.

      – Зачем?

      – Надо, пусть при тебе будет. А теперь беги!

      Ноги