Удивительные истории о веществах самых разных. Бахыт Кенжеев

энергичное начало, какие прекрасные рифмы:

      Ночь, покрытая ярким лаком,

      смотрит в горницу сквозь окно.

      Там сидят мужики по лавкам —

      все наряженные в сукно.

      Самый старый, как стерва зол он,

      горем в красном углу прижат —

      руки, вымытые бензолом,

      на коленях его лежат.

      Ноги высохшие, как бревна,

      лик от ужаса полосат,

      и скоромное масло ровно

      застывает на волосах.

      Это злобный кулак с сыновьями. Ему почему‐то очень не нравится, что новая власть собирается отобрать у него все добро, а потом расстрелять или в лучшем случае выслать в Сибирь вместе с семьей. Соответственно, автор изображает его в виде опереточного злодея, играя поэтическими мускулами и не слишком заботясь о правдоподобии деталей. Молодой автор (25 лет) почему‐то думает, что сукно – это ткань для богатых мироедов, которые смазывают волосы скоромным (то есть животным – должно быть, сливочным маслом). И моют руки бензолом – ради яркой рифмы с «зол он», поскольку понятно, что в деревне этого вещества сроду не водилось, а руки им не моют даже химики – с какой стати? Но чего не напишешь ради идеологической выдержанности. Тем более что по энергии и образности эти стихи совсем, совсем неплохие. Должно быть, именно поэтому автора не обласкали за эти стихи, а обвинили в «яростной кулацкой пропаганде». А потом, само собой, расстреляли.

      И великий Блок нас тоже поначалу огорчил. Бензол для него – только утеха токсикоманов. Между тем использовать его в этих целях можно только от большого отчаяния, он наркотик слабенький и ужасно ядовитый. А стихи называются «Комета».

      Ты нам грозишь последним часом,

      Из синей вечности звезда!

      Но наши девы – по атласам

      Выводят шелком миру: да!

      Но будят ночь всё тем же гласом —

      Стальным и ровным – поезда!

      Всю ночь льют свет в твои селенья

      Берлин, и Лондон, и Париж,

      И мы не знаем удивленья,

      Следя твой путь сквозь стекла крыш,

      Бензол приносит исцеленья,

      До звезд разносится матчиш!

      Наш мир, раскинув хвост павлиний,

      Как ты, исполнен буйством грез:

      Через Симплон, моря, пустыни,

      Сквозь алый вихрь небесных роз,

      Сквозь ночь, сквозь мглу – стремят отныне

      Полет – стада стальных стрекоз!

      Грозись, грозись над головою,

      Звезды ужасной красота!

      Смолкай сердито за спиною,

      Однообразный треск винта!

      Но гибель не страшна герою,

      Пока безумствует мечта!

      Впрочем, после внимательного прочтения этого стихотворения у авторов появилось подозрение, что оно написано не без иронии, поскольку смертоносной мощи кометы автор противопоставляет какие‐то достаточно приземленные и даже пошловатые достижения человечества