Опаленные войной. Михаил Костин

стене, всмотрелся в холодные фиолетовые сумерки. По небу неслись грязные темные облака. Злые звезды смотрели вниз, будто стая небесных волков.

      – Посмотри… вот там, около большого обломка скалы, – сказал Эймс.

      Я присмотрелся.

      – Это тот, что похож на спящую кошку?

      – Хм… – хмурый сержант позволил себе ухмыльнуться. – Действительно похож. Возле него, справа.

      Я посмотрел туда, куда ткнул пальцем Эймс.

      – Что ты там разглядел? – спросил подошедший Эйо.

      – Следы.

      – Да, есть какие-то… – прищурился рыжий. – Мы там не ходили…

      – Вот именно, что не ходили, – Эймс выглядел очень собранно – командиру негоже показывать свое волнение. – Следы не наши и ведут в сторону гор, огибая лес и деревья. Но есть кое-что еще.

      Эймс махнул солдату, тот отодвинул тяжелую корягу, закрывающую проход, и мы втроем молча вышли за ограду.

      К вечеру подморозило, снег сделался рыхлым. Идти по нему было тяжело. Ноги проваливались. Не дойдя до камня нескольких шагов, Эймс остановился и присел:

      – Смотрите…

      Мы с Эйо послушно наклонились. В сумерках видно было плохо, но запасливый сержант прихватил с собой факел.

      – Они же… – я от удивления потерял дар речи. – Это ж следы босых ног! Тут прошли голые люди!

      – Голые они или нет… я не знаю, но одно могу сказать точно – они не знают, что такое обувь. И вряд ли сильно мерзнут. Еще что-нибудь видите?

      Я осмотрелся, но ничего, кроме нескольких отпечатков босых ног на снегу, не заметил.

      – Ничего… И много таких?

      – Довольно-таки. Эти ближе других. Потому я и отвел вас сюда, – Эймс повернулся, махнул рукой Дово. – Эй, солдат, что видишь?

      – Следы, сержант!

      – И еще что?

      Солдат на некоторое время замолчал, приглядываясь.

      – Они не проваливаются.

      – Вот… – Эймс расплылся в улыбке, будто догадливым оказался его родной сын. – Они не проваливаются в снег.

      Я посмотрел на свои ноги, по лодыжки ушедшие в снежную крупу.

      – И они босые… – добавил солдат.

      – Молодец. А теперь шагом марш на пост! – рыкнул сержант, сменив настроение.

      – Не проваливаются… – пробормотал Эйо, задумчиво скребя бороду.

      – Да, – кивнул сержант. – Они живут в этих горах всю свою жизнь. Понимаешь?

      – Почему?

      – У них стопа широкая. Специально приспособлена, чтобы ходить по снегу и не проваливаться. Такое бывает… Знаешь, я видел лягушек, которые могут лазать по деревьям. И даже белок, которые умеют летать… С дерева на дерево. Но когда-то, мне сказал об этом один мудрец, они были обычными лягушками и белками… А потом, – Эймс хлопнул в ладоши. – Приспособились. Так и эти…

      – А что случилось с тем мудрецом? – спросил я.

      – С которым? – сержант почему-то улыбался.

      – Что рассказал про лягушку?

      – А, – Эймс махнул рукой. – Голову ему отрубили. Самозванец оказался.

      Развивать тему я не стал.

      – Дарольд, – продолжил