Стеклянные крылья. Катрине Энгберг

щель. Йеппе сразу подумал, что она из тех редко встречающихся людей, чья красота почти избыточна.

      – Вы, наверно, Йеппе Кернер? Извините, что подшутила над вами. Ученые редко выходят в свет, и у нас так мало удовольствий.

      Йеппе ответил на улыбку Моники Кирксков и ненадолго задумался о том, как несправедливо устроен мир: из-за внешности ее поступок, как по мановению волшебной палочки, стал казаться очаровательным, хотя всего секунду назад, в темноте, он вызывал тревогу.

      – Спасибо, что согласились сразу со мной встретиться. Клаусен говорит, вы ведущий эксперт по медицинским инструментам.

      – Клаусен очень добр. Пойдемте в аудиторию наверху.

      Она пошла первой по маленькой лестнице, затем Йеппе шел за ней по узкому коридорчику до помещения с высокими потолками.

      – Здание построено в 1785 году, и раньше здесь размещалась Королевская академия хирургии. В аудиториях проводили вскрытия.

      Йеппе огляделся. Деревянные скамейки, выставленные полукругом вокруг кафедры, тянулись до самого верха. Из центра сводчатого потолка с кессонами свисал светильник с яркими лампочками.

      Он сел на краешек кафедры.

      – На театр похоже.

      – Точно, – одобрительно кивнула Моника Кирксков. – Пару столетий назад вскрытия были маленькими пьесами. Потолок сделан по образцу римского Пантеона.

      Она села рядом с ним – пахло от нее сиренью и смятой постелью.

      – Вы здесь работаете?

      Он мгновенно пожалел, что задал излишний и глупый вопрос.

      – Я преподаю историю науки и философию истории. То есть я преподаю, занимаюсь исследованиями и курирую выставки в музее.

      – И можете просветить меня насчет орудия убийства?

      Йеппе откинулся назад, чтобы достать телефон из кармана.

      – Все зависит от того, что вам известно заранее. – На ее лице появилась озорная улыбка. – Но да, моя специализация – старинные медицинские инструменты.

      Йеппе нашел на телефоне фотографию.

      – Это запястье жертвы, порезы оставило орудие убийства. Зрелище так себе…

      – Я не испугаюсь.

      Она наклонилась вперед и стала рассматривать фотографию руки Беттины Хольте. Затем встала и вышла из аудитории. Йеппе было слышно, как она открывает ящики в соседнем помещении. Через минуту она вернулась с каким-то предметом. Она держала его на раскрытой ладони, словно драгоценность.

      Йеппе нахмурился. В руках у Моники Кирксков была маленькая латунная коробочка размером с кубик Рубика.

      – И что это?

      – Скарификатор. Конкретно этот собрание музея получило от моей бабушки по материнской линии, она выросла в Веннсюсселе и унаследовала его от своей бабушки по материнской линии. Это уже середина XIX века. – Она поставила коробочку на стол. – Прежде чем попасть в собрание музея, он служил мне как пресс-папье.

      – А как им пользовалась бабушка вашей бабушки?

      Йеппе потянулся за коробочкой.

      – Стойте! Да, извините, но вы можете нечаянно его запустить, если нажмете