Дело чести. Андрей Земляной

и пронёс её в малый будуар. Кое-кто конечно видел, но кто там был под тканью, не разглядеть, так что огласки не будет. – Княгиня перевела дух, и наконец-то разжала стиснутые кулаки. – Но от дома я ей конечно отказала, и всем своим подругам про то скажу. Виданое ли это дело, такое непотребство учинить!

      – Ну, радость моя. – Князь легко коснулся губами завитка на виске жены. – Всё уже кончилось, так что мы с тобой молодцы.

      – А князь-то! – Ангелина Сергеевна, которую понемногу отпускало, негромко рассмеялась. – Поблагодарил наших. Три тысячи ассигнациями дал. Широкого размаха юноша.

      – Да побойся бога, сердце моё! – Всплеснул руками князь. – Какой же он юноша! Полковник по тайной канцелярии это генерал, и награда у него генеральская. Владимир первой степени с мечами и дубовыми листьями даётся за организацию боевых действий или за особые заслуги перед царствующим домом. Ну да. Молод. Но как говаривал мой покойный начальник, генерал Павел Петрович Мельников, молодость проходит у всех, но не у всех она сменяется мудростью.

      5

      Спокойный сон, признак не чистой совести, а плохой памяти.

Император Нерон.

      Большой кровью закончилась история с волнениями на якутской каторге, для особо опасных преступников. Захватившие оружие у убитых ими охранников, каторжники пятого уровня, прорвались к воротам, ведущим на поверхность, когда их встретили пулемётные команды Якутского Казачьего Полка.

      Убитых, не опознавая захоронили в отвалах старых выработок, а раненых принял лазарет второго уровня. В убыли посчитано восемьдесят три каторжанина.

Якутский листок 25 апреля 1924 года.

      Воздушные гусары третьего истребительного полка, Южной армии, совершили дерзкий налёт на полевой стан армии мятежников Хабибуллы. Огнём пулемётов и бомбами, лагерь полностью уничтожен, а войска частью убиты частью рассеяны. Таким образом снята опасность штурма Бухарского эмирата – союзника России на южных рубежах.

Русский инвалид, 27 апреля 1924 года.

      Блестящий бал, даваемый боярыней Элоизой Второвой, как всегда привлёк не только светских щёголей, но и массу небогатых, но перспективных офицеров столичного гарнизона, почитающих главным призом, двух очаровательных красавиц, и самых богатых московских невест – сестёр Второвых.

      Боярышни, блиставшие в нарядах от парижского дома Ланвин, буквально очаровали гостей бала своей красотой, и превосходным воспитанием.

Московский вестник 19 апреля 1924 года.

      Российская Империя, Москва.

      Происшествие на балу у Трубецких, не имело шумного обсуждения, поскольку в газеты история не попала, но по гостиным конечно разговоры шли, и многим сводням, реакция общества, которое отказало Сальским от дома, охладила желание бегать за молодым князем. Многим, но не всем. Сёстры Второвы, дочки и отчасти наследницы огромного состояния купца первой гильдии, промышленника первой гильдии, и обладателя Золотого Пояса – боярина Второва, две юных красавицы восемнадцати и шестнадцати