Закованные в железо. Красный закат. Павел Иллюк

парнями, которых судьба заставила воевать. В ходе тренировки все они довольно близко сдружились, они были лучшими из лучших. Кто-то мог то, а другой мог это. Самым загадочным был Гавриил Нелевский, парень, за голову которого была назначено вознаграждение. Он был легендой, первой живой легендой, единственным воином, кто в одиночку в первые дни войны, не обладая ни опытом, ни навыками, умудрился победить в ближнем бою четырех соперников подряд. Одного за другим. В объявлениях, которые во множестве распространялись до сих пор безликими врагами, он фигурировал как Дубненский воин. Наградой было руководство любым регионом бывшей Украины на выбор – более чем заманчиво. Этот подвиг дал возможность Гавриилу остаться в строю, несмотря на глухоту и немоту. Теперь ему в скафандр встроили специальный фильтр, что трансформировал полученные в радио звуки в визуальные картинки и слова.

      Михаил бросил взгляд в боковое окно, пытаясь распознать стражников, но ничего не увидел. Он смотрел точно туда, где они должны были лежать, он знал место наверняка, но распознать тело человека было просто не возможно. Лишь легкое движение головы стражника, который обратил внимание на хаммер Михаила, выдало его на долю секунды. Спустя минуты они въехали в лес, где не было дороги, но, тем не менее, хаммер шел ровно и гладко как на асфальте. Бункер остался позади. Михаил с грустью провожал очертания горы, под которой находился бункер, где-то в его комнатах мирно спала Светлана. Она так старалась не проспать это утро и проводить Михаила на задание, что заснула, а он не смог позволить себе разбудить ее. Тем более теперь, когда она отвечала за две жизни. Михаил молился, чтоб ребенок простил ему его отсутствие, но отступать было некуда. Кроме всего прочего Михаилу не хотелось лишний раз врать ей, и он с тяжелым сердцем ушел не попрощавшись.

      Впрочем, Михаил был спокоен за судьбу Светланы. Он посмотрел бункер изнутри, познакомился с теми, кто им управляет, и понял, что в этом обществе он хотел бы вырастить своих детей. Люди объединились и сплотились, забыв о себе. Удивительно, но казалось, что Бог своими невообразимыми путями отобрал самых достойных в эти подземные ковчеги. Он знал, что там в этом оплоте, она в большей безопасности, чем на прежних улицах, погрязших в ненависти и зависти городов.

      Через пару часов начало светать, а Михаил все проигрывал в уме будущее задание. Зорога попросил парня пулеметчика сменить его за рулем, и тот вел уже последние полчаса. Он ехал осторожней Зороги, медленней и даже пытался объезжать ямы, но и уверенности ему недоставало. Ощущалось напряжение, хотя не мудрено, ведь летать под сотню по извилистых дорогах, лишь изредка притормаживая на серпантинах, не самое комфортное занятие. Впрочем, ехали с ветерком, прямо на восток, ловя лобовым стеклом первые лучи солнца, которое вяло поднималось из-за сложного, закрытого горами горизонта. Дорога вела их вперед, маленькие городки и деревни, оставшиеся без людей, пролетали один за другим. Они претендовали на тоску