Дневник одного плавания. Сергей Воробьев

сапогами брусчатку старинных улиц в древнюю землю Бретани. «Salut, c’est encore moi!

      Salut, comment tu vas?» – неслось нам вслед. А мы повторяли, как в караоке: «Салю сэт анкор му а! Салю коман тю ва?» На свои каравеллы мы вернулись слегка навеселе.

      «Анна Сабина» была почти полностью загружена зерном. До грузовой марки оставалось совсем немного, а утром всё обещали закончить и на полной воде вывести её из дока. В кают-компании помимо повара из Бендер, эстонского штурмана и боцмана находилась гостья. Оказалось, что это подруга штурмана, с которой он познакомился в первый же день стоянки в её же ресторане. Она была хозяйкой небольшого ресторанчика на набережной. Звали её Николь, на вид лет тридцать, миниатюрная, с лёгким французским шармом. Она по-английски объясняла, что прожить здесь с её бизнесом почти невозможно. Слишком большая конкуренция. Но она выкручивается. Принесла нам на пробу морские деликатесы: маринованные мидии, креветки в кляре, морские гребешки – всё это пересыпано мелкими зелёными оливками и каперсами.

      – Угощайтесь, – предлагает она, улыбаясь, – это настоящая мужская пища.

      – Кормит меня этим уже третий день, – поясняет по-русски штурман из Таллинна. Не женщина, а гетера. Тысяча и одна ночь! Такое вытворяет в постели, что трудно и придумать. У меня уже двое детей, а жена, как была рыбой, так рыбой и осталась. Это я только сейчас понял. А что делать? Не пережениваться же. Кто детей тогда кормить будет?

      – What are you talking about? – интересуется Николь.

      – I say what very tasty shrimp, – поясняет Бруно (так зовут штурмана), – наш бендеровец кормит нас в основном макаронами по-флотски.

      – Он здесь не виноват, – встаёт на защиту повара боцман, – капитан всё время экономит на продуктах, креветок он точно для нас не возьмёт. Дорогая пища. А вот морского петушка под пиво, это я с удовольствием.

      И он, откупорив банку «Heineken», загребает в мозолистую руку почти все петушки, лежащие в бумажной прямоугольной коробочке с морепродуктами. Боцман – фигура колоритнейшая. Ему уже за 60. Но он сумел каким-то образом переделать документы и омолодился на десять лет. Я про себя думаю: «Если судно можно сделать моложе на 20 лет, почему бы и человека не омолодить хотя бы на 10?» Лицо у него дублёное, обрамлённое пепельного цвета плотной бородой, глаза светло-голубые, глубокие, с белёсой поволокой, будто выцветшие от солнца и соли, смотрят всё время куда-то вдаль; если перед ним собеседник, то сквозь него; на губах ироничная, но доброжелательная полуулыбка, тело подтянутое, жилисто-мускулистое. Ему можно дать и сорок лет, и шестьдесят, но, в общем-то, на вид возраст совершенно не определённый. Короче – морской волк, флибустьер XVI века, законсервированный, слившийся с морской стихией вечный скиталец, ставший неотъемлемой частью флотской жизни, вросший в неё всем своими корнями и душой. Он будто сошёл с сувенирных открыток Сен-Мало в образе нового флибустьера и говорит, что так прикипел к морю и морской службе, что вряд ли когда-нибудь покинет её. Поэтому пришлось за немалые деньги подправить