Дримгард. FrostNorest

мметричными топорами. Один из них длинная секира – бердыш, что предназначался для двуручного хвата, другой малое рубило с клевцом на обратной стороне. Они слились в безумном танце, пируя кровью павших. Безудержная ярость воителя не давала союзникам приблизится. Казалось, его боялись на обеих сторонах конфликта. А он с запойным интересом продолжал кромсать своих жертв. Глаза буквально светились кровожадностью. Забыв о всем на свете, он кружил вихрем в рядах врага. Мысли были кристально ясны, ему больше ничего не нужно. Этот миг, на грани жизни и смерти, опоенный адреналином, он чувствовал безмятежность и абсолютную свободу. Он выплескивал всю ту злобу, всю ту ненависть, что копилась в нем. В себе же оставлял лишь покой. Такое больное и неправильное чувство, что-то глубокое, что-то первобытное, что-то, что всегда внутри нас.

      Но враг не дремлет. Они вновь сомкнули ряды, выставив острые пики и холодные клинки. С каждой раной воитель становился все яростнее, но меж тем терял драгоценную кровь. Словно шкала жизни она пустела, вместе с редеющими вражьими рядами. Соревнование на прочность тела, на мастерство и силу духа. Кто сломается первым?

      Воитель уже не мог стоять. Силы покидали. В окружении горы поверженных врагов, он лишь тихо упал на сырую землю, что обильно окропил кровью своих недругов. Его войска пошли вперед. Победа. Но глаза великого война застелила тьма…

      ***

      «Игра окончена. Воскреснуть у ближайшего алтаря?»

      Комната потерялась во мраке. Лишь яркий свет от монитора освещал пространство вокруг. Парень сидевший за компьютером, снял очки и откинулся на спинку своего кресла. Закурил. Тяжелый едкий дым заполнил пустоту спертого воздуха. Глаза печально смотрели на монитор. Усталость брала свое. Затушив сигарету, он накрылся пледом. Идти в кровать совсем не хотелось. Во рту поселилось премерзкое чувство горечи. Дымный яд обволакивал все. Дрожащими руками он утер свой нос и растворился в сладком сне…

      За окном уже который день шел дождь. Казалось, он захватил этот мир, и природе ничего уже не осталось, кроме как тихо рыдать. Игры в свободу кончились. Время шло своим чередом, и мы не заметили, мир изменился. И реже солнце пробивалось сквозь серые небеса. По крайней мере так казалось. Все вокруг стало таким блеклым, невзрачным и скучным, что даже утомляло. Реальность больше не могла конкурировать по привлекательности с виртуальными развлечениями, и многие грезили навсегда покинуть само это дрянное бытие.

      Внезапный писк разгонял ночные дремы. До богомерзкого противный он то нарастал громкостью, то пропадал, давая ложную надежду на продолжение сладостного сна. Но обманываться не стоило, как бы не хотелось, будильник предательски возвращался. Еще один прекрасный день, наполненный радостной жизнью! После сна ломило спину, конечности будто онемели. Кое-как собравшись парень отправился собираться на свою «любимую» работу. Каждый шаг на этом пути отдавал болью, каждая мысль, что посмела промелькнуть в голове была тяжела.

      Мрак кухни разогнал свет одиноко урчащего холодильника – натюрморт холостяцкой пустоты. Парень с тяжелым вздохом закрыл белую дверцу. Взял лишь какой-то небольшой баллончик. Включив бледную лампу, он достал из-под стола архаичную меленку, в которую тут же высыпал несколько горстей экзотических зерен. Размеренный хруст нещадно бил по больной голове, уставшие конечности сопротивлялись нехитрым круговым движениям. Но ничто не могло остановить парня от своей цели, и вот горсть коричневого порошка уже загружалась в специальное приспособление. Вспыхнула лампочка, аппарат зажужжал, послышался ароматный запах, что пронизывал все помещение. Черная жидкость пробивалась сквозь пузырьки нежной пенки. Встряхнув баллон, парень покрыл свой напиток несколькими слоями белоснежных сливок.

      Накинув плед, он вышел на балкон. Дождь на время утих, но повсюду ощущалась вездесущая сырость. Казалось ночное небо и не думает встречать рассвет. Всполох пламени и аккуратная струйка дыма начинает смешиваться с ароматами кофе. Шапку сливок приходиться съесть, она мешает пить. Первый глоток крайне крепкого напитка, что проходит через сладкий фильтр, смягчая горечь. Сигаретная затяжка – ароматы смешиваются, пытаясь одолеть друг друга. В соседней многоэтажке загораются лампы. Тут и там новые огоньки дополняют причудливые узоры панельных дворцов. Молодые и не очень женщины тащат за руки маленьких детей. Закутанные в дутые куртки они похожи на пингвинов, что не могут разлепить свои крохотные глазки, встречая новый день. Мужики, раскуривая папироски прогревают свои любимые автомобили. Подавляющее число из них уже давно устарели, и с трудом перемещают своих хозяев. Идет нормальная размеренная жизнь. Дождь снова начал доказывать свое господство в этом мире. Последняя затяжка и сладкая пенка, что осталось на самом дне.

      Закончив свой завтрак, парень стал одеваться. С дверцы шкафа на него смотрел какой-то странный человек. За очками были два огромных мешка, отдававших синевой из-под которых с трудом удавалось разглядеть зеленые глаза. На носу словно всадник восседал небольшой горбик. Русые волосы немного вились от повышенной влажности. Небольшой рваный шрам тянулся от края губы к подбородку. Парень накинул черную рубаху на свои широкие плечи. На груди именной шеврон