Моя драгоценная находка. Наталья Владимирова

абившие оскомину за время путешествия отсутствием разнообразия.

      Жалобно свистнули тормоза на повороте. Перед глазами проплыл стенд с надписью: «Памятник природы Скрипинские кучуры». Кажется, подъезжаем.

      – Что я здесь делаю? – в который раз вздохнула я, неласковым словом вспоминая подругу и отхлебывая из бутылки отвратительно теплую минералку.

      Эх. Во всем виновата моя слабость – совершенно не умею отказывать близким людям. Желька ловко навязала мне экскурсионную поездку, давным-давно ею забронированную и оплаченную. Сама подруга поехать не смогла из-за неожиданно свалившейся на нее работы, поэтому спровадила меня. Денег ей жалко, видите ли, если путевка пропадет. А мне самое то развеяться – это Желька так решила. Только где я и где палеонтологические радости? На кой кудрявый черт мне сдались растения из Красной книги и валуны возрастом в миллионы лет? Но отказаться не смогла, пришлось в нестерпимую жару задыхаться в душном автобусе и тащиться в соседний район, чтобы полюбоваться местным заповедником.

      Хотя, возможно, оно и к лучшему. Надоело все! Вдруг в лесной глуши действительно полегчает?

      Желька не зря взяла меня в оборот. Я потеряла жизненные ориентиры. Единственное желание, что осталось во мне, – это спать. Серьезные проблемы и мелкие неприятности сыпались на меня, как горох из трухлявого мешка, без малейшей передышки. И если раньше я в любой неудаче легко находила положительные стороны, то в последнее время происходящее загоняло меня в жуткое уныние и самобичевание. Руки опускались, а желание бороться отсутствовало напрочь.

      Да и откуда бы взяться оптимизму? Муж нашел другую, и весь мир для меня в одночасье рухнул. Без особых объяснений любимый человек выставил из дома, дав сутки на сбор вещей и освобождение квартиры для новой пассии. Его квартиры, отныне всецело, после сложной схемы обмена жилплощади моей бабули. Спасибо Жельке – приютила.

      Мало того, я лишилась работы. Постарался все тот же бывший. Ему, видите ли, с некоторых пор неприятно каждый день встречаться со мной в коридорах офиса.

      Банк с моими жалкими накоплениями лопнул. Я уж не говорю про всевозможные мелочи вроде сломанного каблука или потерянной сережки. Добила меня неудавшаяся покраска волос. Решила сэкономить, и вот результат. Вместо ожидаемого блонда мои русые волосы стали… синими.

      – Ааааа!

      – Айка, что случилось? – бросилась ко мне, напуганная Желька, как раз пришедшая домой и побросавшая сумки прямо у порога. Мои слезы она в последний раз видела на похоронах бабули. Даже разводясь с Никитой, я сохраняла маску спокойствия на лице. Поэтому случившаяся истерика поначалу здорово напугала подругу.

      – Синие! Нет, ты видишь, они синие? – рыдала я в голос. – Пусть бы желтые, или красные, или даже фиолетовые… Но синие!

      – Да ладно тебе. Чем тебя не устраивает синий цвет? Симпатичненько. – Желька озиралась в попытке найти реальную причину моего состояния, не веря, что дело в синих волосах. А я самозабвенно завывала, выплескивая накопившиеся за последнее время обиды, боль, разочарование:

      – Всем! Пугало и то краше. Ууууу. Почему я такая невезучая? Оооо.

      – Ну-ну, не наговаривай на себя. – Желька, кусая губы, активно похлопала меня по спине. Почему-то это казалось ей самым эффективным успокоительным средством. Впрочем, она своей цели добилась, я поспешила утереть слезы, пока в дополнение к прочим бедам не осталась со сломанным позвоночником. У подруги ручка тяжелая, хоть и маленькая.

      В отличие от меня Желька перестала расти в классе пятом. Низенькая, с мелкими ладошками и ступнями, она могла бы походить на подростка, если бы не роскошные женские формы, которыми ее щедро одарила природа. Я же росла до самого школьного выпускного, перегнав по высоте мальчишек местной баскетбольной секции. Метр восемьдесят – это не шутка. Но наша с Желькой дружба выдержала существенную разницу в комплекции. Больше, чем сестры. Всюду вместе. Палка с мячом – самая безобидная из кличек, приклеившихся к нам в юности.

      – Подумаешь, неудачно выкрасилась! Бывает. Сейчас все исправим. Разве стоит плакать из-за такой ерунды? – бормотала Желька вытирая мне слезы и что-то химича на моей голове. – Ты же у меня такая красавица! Стройная, миловидная. А глаза! Огромные, с длинными густыми ресницами.

      – Как и у тебя. Твои брови и ресницы темнее моих будут, – постепенно успокаивалась я и скорее капризничала, чем действительно продолжала страдать. Долго стенать над собственными злоключениями у меня никогда не выходило.

      – Зато у тебя глаза зеленые! – мурлыкала подружка. – Ммм. Омут! Да за такие убить можно!

      – Зеленые! Об этом знаем только мы с тобой. Обычно они такие темные, что зелень совершенно не видна.

      – А рост. Рост трудно не заметить. Модельный!

      – Ага. Жаль применение ему так и не нашла, – сопротивлялась я незаслуженным комплиментам. Студий и агентств в нашем крошечном городке отродясь не бывало. Какая из меня модель? А баскетбол не интересовал от слова совсем, поэтому свой рост я, мягко говоря, не уважала. Да и все остальное, как на мой взгляд, мне досталось по генам угловатое