Традиции & Авангард. №2 (14) 2023 г.. Коллектив авторов

Рита насторожилась. – Сколько раз зарекался обращаться к знакомым за помощью. Пришлют дармоедов, потом от них не избавишься, – не унимался Артур. – Я вам деньги вперед за неделю заплатил, на хознужды выделил, а вы старику в первое нахаркали. Максим Андреевич просил борща!

      Артур разъярился не на шутку. Такого напора Рита от него не ожидала. В жизни она встречала нескольких неврастеников, усердно прятавших психические расстройства под приветливую маску доброжелателей. Таких самодеятельных актеров Рита быстро раскусывала. Но Артур показался ей скромным, застенчивым человеком.

      «Этот напролом не попрет, – ошибочно заключила она после первой встречи с племянником Максима Андреевича, предвкушая вольготное сожительство с больным пенсионером. – Этот будет сорить деньгами, чтобы вырваться на свободу из чахлой хрущевки, будет дистанционно мониторить обстановку».

      На деле же Артуру хватило одного звонка, чтобы размазать Риту по стенке, как жирную ленивую муху.

      – Срочно решайте вопрос с обедом, – наседал он на испуганную сиделку, – а в понедельник поговорим по душам. Я приеду!

      Рита засуетилась. Она снова позвонила Эмилии. Но та, видимо наслаждаясь теплой морской водичкой, оставила телефон на берегу и не отзывалась.

      «Надо было заказывать борщ. Первое он бы уже сожрал! – родилось в Ритином суматошном разуме, а в очнувшейся совести шепотком прозвучало: – Нехорошо вышло – подвела Алёну и деда расстроила. Дурацкий случай, ничтожная проблема – и так вляпаться! О последствиях узнаем послезавтра. Глядишь, погонят с работы».

      Вконец обалдевшая Рита метнулась к навесному шкафу. Она собралась все-таки разобраться с ненавистным борщом, изваять его из остатков вчерашней куриной роскоши, рыхлой свеклы и последнего картофеля, благо томатной пасты и растительного масла было в избытке. С решительностью опытного шеф-повара Рита ухватила пластмассовую рукоятку и вытащила сковороду из буфета. Другой рукой она потянулась к «Олейне», но пластиковая бутылка лишь покачнулась и осталась стоять на подоконнике среди терок и лотков со столовыми приборами. Внезапно из наклоненной сковородки на кафельный пол выплеснулись остатки потемневшего масла (в нем вчера клокотала поджарка), и Рита поехала по скользкой плитке к окну, описав замысловатую дугу, такую же бесполезную и извилистую, как и все дела, за которые она когда-либо бралась.

      Рита ударилась головой о край подоконника и локтем врезалась в дверцу буфета. Грузным, увесистым мешком она осела на пол. Стена напротив-легкомысленные желтые тюльпаны на потускневших обоях – вдруг показалась ей дымчатой, местами темно-серой, а вместо цветов перед глазами прыгали искристые огоньки и жгли затылок, будто острием ножа кололи виски.

      Потом из тягучей облачной завесы перед Ритой возник Максим Андреевич. Он стоял у холодильника, опираясь на смазанную стену, был похож на растрепанного судью в темном банном халате и угрожающе постукивал по полу ногой, обутой в аппарат Илизарова. Строго