Троецарствие. Ло Гуаньчжун

[47].

      Сказав это, он исчез. Так печать вернулась к династии Цинь. На следующий год Цинь Ши-хуан почил, а Цзы Ин передал печать ханьскому Гао-цзу. Позже, во время восстания Ван Мана, императрица Сяо-юань убила этой печатью Ван Сюня и Су Сяня, отломав при этом уголок, который потом был припаян золотом. Гуан-у добыл это сокровище в Ияне, и оно передавалось по наследству вплоть до наших дней. Я слышал, что, когда дворцовые евнухи подняли смуту и увезли малолетнего императора в Бэйман, печать не нашли при возвращении во дворец. Теперь она попала к вам в руки. Вы непременно станете императором. Однако вам нельзя долго оставаться здесь – надо ехать в Цзяндун и там обдумать план великих деяний.

      – Ваши слова совпадают с моими мыслями, – сказал Сунь Цзянь. – Завтра же, сказавшись больным, я уеду отсюда.

      Сунь Цзянь приказал воинам не разглашать тайны. Но кто мог знать, что один из них был земляком Юань Шао? В расчете выдвинуться он украдкой бежал ночью из лагеря, явился к Юань Шао и обо всем ему рассказал.

      Юань Шао наградил его и оставил в своем войске.

      На следующий день к Юань Шао пришел Сунь Цзянь.

      – Прихворнул я немного, – заявил он. – Хочу возвратиться в Чанша и зашел проститься с вами.

      – Знаю я вашу болезнь! – насмешливо воскликнул Юань Шао. – Называется она «государственная печать»!

      – С чего вы это взяли? – бледнея, спросил Сунь Цзянь.

      – Мы подняли войска для того, чтобы покарать мятежников и уничтожить зло в государстве, – продолжал Юань Шао. – Печать – это сокровище династии, и вам следовало бы в присутствии всех передать ее мне как главе союза. А когда Дун Чжо будет уничтожен, мы возвратим ее законному владельцу. Вы же утаили печать и собираетесь унести с собой. Какие цели вы преследуете?

      – Печать? Как она могла оказаться у меня? – недоумевал Сунь Цзянь.

      – А где та вещица из дворца Цзяньчжан, что была в колодце?

      – У меня ничего нет.

      – Скорей сознавайтесь, не то будет худо!

      Тогда Сунь Цзянь, воздев руки к небу, поклялся:

      – Если я нашел и утаил печать, пусть несчастье постигнет меня, пусть погибну я от меча или стрелы!

      – Раз Сунь Цзянь так клянется, значит печати у него нет, – таково было суждение князей.

      Но Юань Шао вызвал перебежавшего воина и спросил его:

      – Видел ты этого человека, когда извлекали труп из колодца?

      Сунь Цзянь обнажил висевший у пояса меч и в ярости хотел зарубить доносчика.

      – Если ты хочешь снести ему голову, значит ты лжешь! – закричал Юань Шао, выхватывая меч из ножен.

      Янь Лян и Вэнь Чоу, стоявшие у него за спиной, также схватились за мечи.

      Чэн Пу, Хуан Гай и Хань Дан, стоявшие позади Сунь Цзяня, сжимали в руках оружие. Князья удержали их.

      Сунь Цзянь, вскочив на коня, ускакал из лагеря и тут же покинул Лоян. Разгневанный Юань Шао в эту же ночь послал преданного человека в Цзинчжоу предупредить Лю Бяо, чтобы он перехватил Сунь Цзяня по дороге и отобрал у него печать.

      На