Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга третья. Марина Алиева

поделать?». Как вдруг оба они услышали, что Бэдфорд тихо смеётся. Согнувшись над письмом, он весь трясся, а дочитав до конца, уже хохотал – зло, досадливо, но явно не помня о своём недавнем гневе.

      Де Ринель и Саффолк снова переглянулись. Виноватость одного и почтительность другого не позволяли им задавать вопросы, но герцог сам повернулся к ним и, помахав письмом, выдавил сквозь смех:

      – А знаете, Саффолк, я вас, пожалуй, прощу. Но вовсе не потому, что принял ваши объяснения, скорее, наоборот… Пускай французы думают, что мы поверили в это их, якобы, Чудо…

      – Вы получили хорошие новости, милорд? – решился спросить командующий.

      – Куда уж лучше… – снова помрачнел герцог. – Нас пытались одурачить, как детей! Филипп пишет о целом заговоре при дворе дофина, но уверяет, что знает так же, как обернуть этот заговор против самих заговорщиков… Он много знает, этот Филипп… И, как водится, много не договаривает. Я сердился, было, на него за уход от осады, но, если он выполнит то, о чём пишет, для нас далеко не всё потеряно… Присядьте, господа, сейчас я расскажу вам кое-что новое о Божьей воле…

      Тур

(10 мая 1429 года)

      Мадам Иоланда готовилась к приёму.

      Утром она cо всем тщанием вымылась и теперь уже больше часа терпеливо стояла на постаменте посреди комнаты, дожидаясь, когда фрейлины завершат подгонку нового, отягощённого золотым шитьём и драгоценностями, парадного платья густого синего цвета.

      Ждать оставалось немного – уже были подвязаны длинные рукава, охваченные мехом, который две служанки обдували со всех сторон минут двадцать; разложена по плечам невесомая вуаль, спускающаяся с высокой шапки, и оставалось только застегнуть драгоценную пряжку на вороте, немыслимо красивой и столь же немыслимо дорогой мантии.

      Эту мантию герцогиня заказала давно – ещё к той коронации Шарля, которая совершилась в Бурже – но тогда так и не одела.

      – Не хочу, чтобы меня сочли расточительной в тяжёлые для государства времена, – сказала она, без особого сожаления приказывая убрать наряд подальше. – Надену, когда это будет более уместно и достойно…

      И вот, день настал!

      И душа мадам Иоланды ликовала, расслабленно и восторженно, с юным замиранием сердца, словно расточающим вокруг себя весеннее настроение. От этого и воздух вокруг казался каким-то цветочным, и улыбки фрейлин, поминутно вспыхивающие то тут, то там, походили на солнечные блики среди молодой зелёной поросли, да и сама герцогиня, кажется, впервые в жизни, смотрела на себя в зеркало с удовольствием!

      Сегодня в Тур возвращалась победоносная Дева!

      По такому случаю дофин распорядился устроить пышный приём, не стесняясь в средствах. И, конечно же, провести по всем правилам рыцарский турнир, которые со времен победы при Бурже вообще не проводились, а до этого, из-за жалкого положения дофина – как финансового, так и морального, устраивались кое-как. Теперь же турнир обещал быть роскошнее тех, что помнились со времен покойного короля, потому что стольких славных имён, собравшихся в одном месте, не только