Найди меня под облаками. Ольга Володарская

встретит Ивана… Нет, даже не так! Если бы она могла допустить хотя бы мысль о знакомстве с мужчиной, то взяла бы с собой что-то нарядное. Перед Шри-Ланкой по настоянию Виктора она накупила массу вещей для жаркого климата. И среди них были потрясающие платья, юбки, топики. Но фирменные шмотки остались дома, и пришлось Тане помучиться, чтобы найти в «Вайкики» и «Коттоне» что-то эдакое. Но она смогла! Кроме пляжной одежды приобрела миленький сарафан и плетеные босоножки, правда, из кожзама. И его, и их она надела на свидание с Ваней. А в новую сумку, без пальм и кричащих надписей, положила купальник, тунику и сланцы. На всякий случай.

      Они допили чай, Иван расплатился. Он сегодня ел говядину, а Таня овощной салат с полюбившейся пресной лепешкой. Она перестала употреблять мясо и рыбу после того, как… Пропала ее дочь! Не умерла – пропала. Таня все еще не желала мириться с потерей. И верила в чудо…

      Как завещала Ангелина.

      – Что-то ты погрустнела, – услышала Таня голос Ивана.

      – Нет, – встряхнулась та. – Я просто задумалась.

      – О чем, если не секрет?

      – Может ну его, этот «Сансет»? Пойдем просто искупаемся?

      – Я бы с радостью, но плавок при мне нет.

      Одет Иван сегодня был во все белое: футболку, шорты, кеды. Сумки нет. Телефон, ключи и деньги по карманам.

      – А как бы ты с яхты нырял? Голышом?

      – Я не собирался купаться. Только любоваться тем, как это делаешь ты.

      – Что нам мешает зайти в ближайшую лавку за плавками?

      – Мое нежелание. – Она приостановилась и вопросительно на него посмотрела. – Для меня сейчас вода холодная. Я не хочу в нее нырять…

      – Двадцать пять – холодная?

      – Неделю назад была двадцать семь, я купался. А сейчас зябко.

      – Какой ты неженка!

      Иван раскатисто рассмеялся:

      – Да я опять болтаю! Мне татуху набили позавчера. Пока нельзя мочить. А так я в Крещение в прорубь ныряю и ничего…

      – И где татуха? – Те участки тела, что доступны взору, были чистыми.

      – На плече. И сейчас, если что, под рубашкой заживляющий пластырь размером со школьную тетрадь.

      – Что набил? – полюбопытствовала Таня.

      – Картину Пикассо.

      – Опять прикалываешься?

      – На этот раз нет. Реально Пикассо. Моя любимая его картина. Били пять часов, но еще коррекция потребуется.

      За этим разговором они дошли до фуникулера, заняли кабинку и начали спуск.

      – Иди купайся, я подожду тебя в кафе, – предложил Иван, когда они достигли конечной точки.

      – Мне одной не хочется…

      – Тогда пошли в порт, возьмем билеты на «Сансет».

      – Он далеко?

      – Нет, минут пятнадцать идти. Но мы можем взять такси.

      – Пешком, – мотнула головой Таня. По этому милому городку хотелось прогуливаться, главное, следить за движением, никто из водителей не соблюдал правил.

      И они потопали. Оказалось, до порта она совсем чуть-чуть не дошла утром.

      – А это что за дяденька? – спросила Таня, указав на памятник, стоящий