Кистепёрые. Юрий Никитин

для тех, кто вошёл в неё.

      Экран засветился, на заставке хорошенькая девушка, раньше была Аня Межелайтис, как у большинства, но я переборол себя и сменил на Алису, сейчас она задвигалась, улыбнулась и спросила участливо милым женским голоском:

      – Шеф, вы чем-то встревожены? Или опечалены?.. Чем могу помочь?

      – Сводку за вчерашний день, – спросил я. – И где тормозится в работе… Сумеешь?

      – А вы думали, – ответила она, – умею только песенки подбирать? Через три секунды будет у нас на экране.

      – Спасибо, – сказал я. – Для песенок есть Маруся, а ты вот становишься незаменимым членом коллектива.

      Она сказала хвастливо:

      – Вот снабдите меня телом, ещё больше услуг смогу вам оказывать!

      Улыбнулась, как мне показалось, как-то по-женски особенно хитро, исчезла с экрана, словно в самом деле умчалась куда-то собирать, кто как продвинулся за вчера, а кто затормозил.

      А что мелькнуло у меня, мужчины, женщинам уже не нужно, да и женщины нам скоро будут без надобности, как только пользователи получат возможность снабжать энпээсов подобранными под свои вкусы телами.

      В дверь стукнули, вошла Валентина, наш дизайнер уровней, милая и светлая, словно Катерина, что пучок фотонов в тёмном царстве, сказала торопливо тоненько-тоненько:

      – Встречи с вами добивается Самохвалов, ещё со вчерашнего дня.

      Голос у неё, как у молодого козлёнка: чистый, звонкий и такой милый, что руки сами раздвигаются, чтобы ухватить и прижать к груди это милое существо.

      – Тот самый? – спросил я насторожённо. – Глава правозащитников? Мы роботов ещё не угнетаем!

      Она послушно кивнула.

      – Да. Но вдруг вас «Алкома» угнетает?

      – Этот защитник чего-то непонятного во все дырки лезет, – сказал я зло, – что ему от нас надо?.. Мы только начали новый проект, а в нём нет никакой угрозы стране и сельскому хозяйству!

      – Что-то чувствует, – прощебетала она. – Он такой… Так как?

      – Надеюсь, отщебеталась?

      – Не совсем, – ответила она мило. – Хоть вы и очень заняты, но он настаивает.

      – Что-то срочное?

      – Неотложное, – уточнила она. – Говорит, чувствует с нашей стороны неясную опасность.

      «Чувствует, – повторил я её слова, – ещё бы, он же неандерталец». В каждом из нас есть гены неандертальцев от тех древних времён, когда какое-то время жили бок о бок, но у большинства это три-четыре процента, а вот у Самохвалова зашкаливают.

      Он и похож на неандертала, какими их подают реконструкторы: высокий, крупный, громогласный, такие в Элладе и Риме завладевали вниманием и часто становились трибунами, а сейчас он знает тыщи анекдотов на все случаи жизни, душа компании, вечный бунтарь и потому любимец публики.

      Все мы бунтари, как наследие неандерталов, но у нас со временем кроманьонство берёт верх, во взрослости бунтуем только в мыслях и разговорах, а он ещё и в медийном пространстве, в юности устраивал перформансы на городских площадях, вызывая у одних отвращение, у других симпатию