Сценарии судьбы Тонечки Морозовой. Татьяна Устинова

тебя монолог отсюда?! Ты че, кто это будет слушать?! Они даже стихи не слушают!..

      – Кто… не слушает?

      – Они, – Настя мотнула головой в сторону экзаменационного класса. – Или ты уже читал?

      – «Тихий Дон»? – спросил парень в изумлении. – Конечно, читал. Но сейчас время есть, я перечитываю.

      – Твою десятку уже вызывали? Ты к какому мастеру поступаешь?

      Парень захлопнул книгу. На обложке было набрано строгими буквами «Тихий Дон».

      В школе проходили этот самый «Дон», даже сочинение по нему давали, но ловкая Настя умудрилась написать не читая. Когда ей всякую старинную дребедень читать?!

      Настя незаметно выдернула бретельку майки из-под лифчика, чтоб красиво спадала, и втянула живот. От втягивания ее сильно качнуло назад, в кадку, и парень поддержал ее под спину.

      Рука у него… боже, какая у него рука!..

      – Мастер у меня профессор Якобсон Михаил Григорьевич, – сказал парень. – То есть декан. Я поступил в прошлом году, и не сюда, а в ИСАА.

      – Что это такое – иисааа?

      – Институт стран Азии и Африки, – объяснил парень обстоятельно. – Не знаешь?..

      – Ты что, не поступаешь в театральный?!

      – Нет, – он вздохнул. – Я год назад поступил в ИСАА.

      – А почему ты тогда… здесь?

      – Я с другом хожу. Он один раз уже завалил, боится, что опять завалит. Я для моральной поддержки.

      Настя от горя чуть не зарыдала. Он не поступает!.. Он просто так сидит на кадке!.. Она больше никогда, никогда его не увидит!..

      – Как тебя зовут? – выговорила она в отчаянии, словно уже прощаясь с ним навсегда.

      – Даня, – сказал парень. – Данила Липницкий, а тебя?

      – Настя Морозова. А… «Тихий Дон»… интересная книга?..

      – Великая, – сказал Данила Липницкий просто. – Папа говорит, таких книг в истории мировой литературы всего несколько.

      – А у меня нет папы, – призналась Настя, очень жалея себя. – Умер.

      – А у меня мама умерла. Давно, я ее совсем не помню. Папа говорит, она была… прекрасная.

      Настя почувствовала себя немного лучше. Оказалось, что они оба почти сироты, у них есть общее!.. Их жизни схожи, а это гораздо круче общего института.

      …И все же как жаль, что он не поступает!.. Его бы взяли. Глаза голубые. Прямо по-настоящему голубые глаза, яркие такие. В какую-то Африку он поступил, и Азию еще! Зачем такому Африка и Азия?!

      – А Дольчикову видел? Дольчикова приехала, сейчас в приемной комиссии сидит! Вот ей бы я почитала! И она бы дослушала!

      – Кто такая Дольчикова?..

      Настя посмотрела на него и ответила:

      – Великая актриса.

      – А, – сказал Данила с уважением. – Я, знаешь, в них не очень… разбираюсь. Тебе с Ромкой нужно поговорить, он всех знает! И артистов, и режиссеров! В прошлом году так хотел поступить, и не взяли его, представляешь?.. Папа говорит…

      Насте уже немного надоел его папа!..

      Мимо прошли тот самый ненавистный ректор и загорелый мужик. Ректор жестикулировал и говорил, мужик слушал, повернув