Хочешь научиться думать?. Мариэтта Чудакова

я бы сказала, даже часто) вы столкнетесь с тем, что думаньем тут и не пахнет. Мало этого – вы встретите (уверяю вас!) таких собеседников, которые и представления-то не имеют об этом увлекательном процессе…

      Сразу поясню: речь не о тех, которых русский народ издавна припечатал присловьем «Пьяный проспится, дурак – никогда».

      Говорю о людях, наделенных вполне себе нормальным интеллектом. Вопрос только в том, когда они его включают. И включают ли? Начиная о чем-то рассуждать, выстраивают ли необходимые логические цепочки?

2

      Простой пример. В 90-е годы (к ним сегодня прилепили сознательно, с целью остановить размышление над ними, ярлык лихие; я же называю их поворотными; но сейчас речь не о политике) я была членом Комиссии по вопросам помилования при Президенте России (была такая очень важная для нашей страны Комиссия – каждую неделю рассматривали мы по 250 прошений к президенту; ликвидирована преемником президента Ельцина в конце 2001 года). Мне не раз приходилось говорить с людьми о смертной казни. Сама я убежденная ее противница с девятнадцати лет и, сколько ни искала, как человек науки, аргументов против себя – не нашла. Так вот, в 90-е годы те, кто со мной спорил, приводили неотразимый, с их точки зрения, аргумент в пользу смертной казни:

      – А как же тогда сексуальные маньяки, у которых на совести столько жертв? Чикатило?

      – То есть, – уточняла я, – вы полагаете, что смертная казнь нужна, чтобы остановить этих убийц? Правильно я вас понимаю? Маньяки – действенный аргумент в ее пользу? Их надо расстреливать, чтоб другим неповадно было?

      – Ну да!

      – Вынуждена вас разочаровать. Это аргумент не против меня, а против вас. Те самые страшные маньяки были как раз при наличии смертной казни. Они не раз и не два имели случай убедиться, что за это расстреливают. И – увы! – это их не остановило.

      …И что, вы думаете, человек спохватывался? Ах да, мол, и правда? Задумывался над бесспорным моим аргументом? Да нет, нисколько. Мозг прочно выключен. Сложившееся когда-то (и уже порядком слежавшееся) мнение закреплено. Человеку то ли неохота, то ли просто в голову не приходит его перепроверить – под влиянием новой информации.

3

      А что это такое, собственно говоря, – мнение?

      Как часто мы слышим: «Это мое мнение!»

      Или: «Могу же я иметь свое мнение!»

      Но все ли хорошо понимают, что они при этом имеют в виду?

      Если углубиться в далекое прошлое – в языки так называемой индоевропейской группы (литовский, готский, древнеиндийский и т. п.), предшествовавшие нашему родному языку, везде «мнить» (в соответствующих тем языкам формах) будет означать, как и сегодня, – думать, полагать. «Не мнишь ли ты, что я тебя боюсь?» (Самозванец в «Борисе Годунове» – Марине Мнишек).

      Мнение – суждение не с кондачка, а на основе размышления: «…Я совершенно с мнением господина прапорщика согласен, ибо мнение сие основано на всех правилах здравой тактики…» («Капитанская дочка»).

      Это