Убить нельзя научить. Пять книг. Ясмина Сапфир

в пах. Эх, жаль, что после такого они не смогут размножаться и не оставят нам столь же талантливое потомство. Хотя вот тут, на сто пятой странице, героиня опробовала какой-то новый невероятный орган. Сначала я думал – речь о музыкальном инструменте – органе. Но теперь… зная состояние героя… Вот еще! Я до сих пор не могу понять, что это за поза…

      Вархар морщил лоб и зачитывал:

      – «Я встала над ним сверху». Хм. Ага. «Свела икры, согнула лодыжки, и присела на уже готового мужчину». Ага, готов, бедняга. Еще бы! Жуть какая, как представлю, что на меня садится косолапая женщина со сведенными икрами… Ты знаешь, почитав это сочинение, я понял, что букварь – невероятно, ну просто потрясающе глубокое литературное и философское произведение.

      В последний раз Вархар случайно открыл роман на эпилоге, поспешно закрыл и принялся внимательнейшим образом изучать пол рядом с ботинками. Он приподнимал ноги, осматривал подошвы, озирался, пока я не спросила:

      – Что ты делаешь?

      – Ищу лужу розовых соплей, – без тени улыбки ответил скандр.

      Кофточке, презентованной Сласей в порыве благодарности за одолженное платье для танцев, повезло гораздо меньше, чем книге.

      Правду сказать, я слабо представляла себя в этой вещице. Кофточка фасона летучая мышь была связана из нитей вроде люрекса, всех цветов радуги, и сплошь обшита пайетками и стразами. Конечно, надев нечто подобное, в толпе не затеряешься – блестящий во всех смыслах слова выход тебе обеспечен. Не говоря уже о том, что ночью, на темной дороге, тебя не собьет даже подслеповатый водитель. А залетная летающая тарелка вполне может принять за сухопутный маяк.

      Но я с огромным трудом представляла себя на лекции в этом творении безумного дизайнера. Несмотря на то, что ткань оказалась мягкой, нежной и очень приятной на ощупь.

      Придя «домой» – только так и не иначе именовал теперь мое бедное жилище Вархар – он немедленно обнаружил тряпицу. С минуту потрясенно смотрел на нее так, как, смотрели бы мы на кенгуру, что рисует пейзаж на крыше в доспехах средневекового рыцаря. После недолгого многозначительного взгляда Вархар использовал блестящую кофточку «по назначению». Назначил он ей роль кухонного полотенца, с чем Сласин подарок блестяще справлялся.

      Я тонко намекнула, что незадолго до того, как скандр порвал тряпицу на четыре части легким движением даже не руки – пальцев, она была предметом одежды. Вархар приподнял бровь с моими любимыми родинками, пожал плечами и с хитрющей улыбкой уточнил: «Имеешь в виду предметом надежды на то, что тебя не примут за светомузыку? Или другой надежды. На то, что ослепленный красотой этой вещи водитель местного автобуса не сделает в здании новую арку?». И главное ведь – не возразишь.

      Особой любовью Вархара пользовался подаренный Сласей набор ключей и замков. Я пожаловалась, что в квартиру вламываются все кому не лень, и на следующий же день сердобольная мрагулка нашла решение.

      Ключами, размером с две ладони, Вархар резал хлеб и мясо. Острые, как у пилы, зазубрины работали