Семья волшебников. Том 2. Александр Рудазов

получилось. И что мне было делать? Позволять ей остаться бесформенным комком?

      Волосня с надеждой воззрилась на Лахджу. Майно еще раз пристально ее осмотрел, изучил ауру и подтвердил предварительные выводы: у них стихийно самозародился демон-гомункул. Как тахшукан, только иного типа и более сложный.

      – Пока это был комок волос – это был просто комок волос, пусть и оживший, – подытожил Майно. – Демоникал, что-то вроде демонического немтыря. Но ты стала его напитывать своей плотью, и алала, у нас прибавление.

      Лахджа вздохнула. Майно вздохнул. Волосня вздохнула.

      Немного еще подумав, Дегатти добавил:

      – Но это тоже хорошая тема для изучения. Можно посвятить целый раздел монографии.

      – То есть оставляем?

      – Пока что. Только надо наложить запреты.

      Лахджа понимающе кивнула и присела на корточки. Она уставилась в желтые глаза Волосни и приступила к гипнотической установке.

      – Ты рождена от меня, ты мне повинуешься, – говорила она, вкладывая в слова демоническую силу. – Ты не будешь причинять вред мне, моей семье, моим питомцам…

      – Соседей тоже включи, – велел Майно. – А лучше вообще никому.

      – Ты не будешь причинять вред никому, пока я не сниму запрета, – переделала директивы Лахджа. – Ты не покинешь территорию усадьбы без моего разрешения.

      Волосня мерно кивала. С более сложными разумами у Лахджи такое не получалось, но на маленьких детей, животных и подобных примитивных созданий силы хватало.

      С этого дня Волосня стала по пятам ходить за Лахджой. От нее исходило благоговение перед госпожой… и одновременно глухая враждебность… хотя нет, неверное слово. Просто Волосня смотрела на Лахджу так, как голодающий смотрит на горячий шашлык.

      – Это какой-то психологический террор, – сказала Лахджа уже через пару дней. – Я не могу, она все время за мной ходит!

      – Я предупреждал, – пожал плечами Майно.

      Они были в спальне, а Волосня стояла в коридоре и покачивалась. В щели под дверью виднелась ее тень.

      – Давай ее хотя бы на ночь запирать, – сдала позиции Лахджа. – Пока она не перестанет так делать.

      Астрид, которая сначала радовалась, что Волосню освободили, постепенно стала ту побаиваться. Демонический гомункул и на нее таращился с какой-то нездоровой жадностью, хотя и не так, как на маму. А Веронику Астрид вообще начала прятать, потому что Вероника маленькая и глупая, с ней Волосня легко справится.

      «Признаться, мы вплотную подошли к необходимости уничтожить это существо», – писал в монографии отец семейства. – «Несмотря на то, что ночью оно остается в комнате на чердаке, и мы наложили на него запрет нападения на кого-либо, я все сильнее опасаюсь этого создания. Оно слишком быстро растет, хотя давно уже не получает плоти породителя».

      «Фамиллиарной связи с ним не сформировалось», – добавил он на следующий день. – «Несмотря на то, что оно появилось непосредственно из плоти моего фамиллиара, оно самостоятельное существо. Следовательно,