Ревность волхвов. Анна и Сергей Литвиновы

для нас с Саней, – Олеся Евдокимова и Светлана (однако если Света уже являлась любовницей моего кореша, то Леся пока, подозреваю, даже не ведала о моем существовании). Обе девушки должны были прилететь в Финляндию послезавтра на самолете. У них, видите ли, на завтра был назначен последний экзамен зимней сессии.

      Итак, в начале шестого утра близ канадской котлетной, в темноте, нарушаемой лишь молочно-белыми фонарями и редким светом фар проезжавших по Ленинградке автомобилей, под посвист ледяного ветра Вадим Сухаров на правах босса давал нам установку:

      – Старайтесь не отставать и не расползаться. По возможности идем колонной. Сначала впереди – наш «Лендровер», потом – «Авенсис», замыкает «Хонда». Дальше меняемся: я ухожу на третью позицию, вторая выходит вперед и так далее. Меняться будем каждый час. Тот, кто в головной машине, должен засекать гаишников, ямы и прочие проблемы и оповещать остальных по рациям. Через каждые три часа устраиваем привал на пятнадцать минут: оправиться, выпить кофея, съесть сухой паек. Можно поменяться водителями внутри каждой машины. Держите рации, – Вадим достал из карманов своей необъятной куртки три «Моторолы» и раздал нам, – они уже настроены на одну волну, зона действия не больше пары километров, поэтому очень желательно не растягиваться. Батарейки быстро садятся, о личном лучше не трындеть. Захочется поговорить – созванивайтесь по мобильным. Все ясно?

      Хоть моя свободолюбивая натура не приемлела менторский тон Вадима и на языке вертелось какое-нибудь язвительное замечание, я счел благоразумным не устраивать бунт на корабле в самом начале экспедиции, поэтому лишь кивнул, получая из рук самопровозглашенного руководителя рацию. Точно так же поступил и лысый бухгалтер Иннокентий.

      – По машинам, господа! – провозгласил Вадим. Чувствовалось, что он умеет и, главное, любит командовать. – С богом!

      Мы расселись и помчались.

      Вадим, рулящий головным джипом, задал стремительный темп. Мы неслись со скоростью сто сорок, презирая знаки об ограничениях и населенных пунктах. Наше счастье, что гаишники в Подмосковье оказались ленивыми и дрыхли перед рассветом. Частенько Сухаров, презрев экономию батареек, выходил в эфир: «На выезде из Солнечногорска большая яма на правой полосе. Как поняли меня? Прием». Мне показалось, что Вадиму просто нравилось – совсем по-детски! – отдавать команды в радио, словно он танковую колонну возглавляет.

      Я рулил, а Саня вытянулся на разложенном почти горизонтально переднем сиденье и рассказывал мне о наших спутниках. Начал он с лысого финдиректора Иннокентия Большова.

      – Вот он едет с нами, – со злорадным удовлетворением проговорил Сашка, – и не знает, что ему – крындец.

      – В каком смысле «крындец»? – Я на секунду оторвался от стремительно несущейся мне под колеса полузаснеженной дороги.

      – А в таком, что скоро Вадим его выгонит с волчьим билетом. А может, и еще чего похуже сотворит.

      – За что?

      – Большов