Чужой мир. Пустыня смерти. Кирилл Шарапов

дивиденды с погибших ребят.

      – Ты хочешь сказать, что, убив его, я расплатился за них?

      Игорь кивнул.

      – Тебе не кажется, что жизнь этой мрази не стоит и одного волоса с головы погибшего там срочника?

      – Все, я запутался, – сдался Игорь.

      – Да, я расквитался за ребят, но это не все – я просто остановил его. Через два дня президент в Кремле должен был вручить ему награду за чеченскую кампанию. Такого я допустить не мог, чтобы эта сволочь носила награду за бессмысленную смерть тысяч молодых парней. Вот в чем смысл. В первый раз мне это не удалось, второй раз я все сделал правильно. Ты знаешь, что меня представили к «герою России»? Я стрелял в него прямо на плацу перед строем, когда он объявил мне об этом, и чертов пистолет заклинило. Бывает такое, бракованный патрон перекосило. Но я доделал и даже не попался. Теперь ты видишь, чего мне это стоило. Меня выперли из армии, я спивался, от меня ушла невеста, я потерял друзей. Вот цена этого поступка. Но я не жалею. Я не герой – просто человек, который остановил одного ублюдка. Хотя это бесполезно, на место одного всегда приходит другой. Правда, я оказал ему услугу, эта мразь стала мучеником, героем страны. Вот цена моего выстрела.

      Игорь встал и резко вскинул правую руку к виску, после чего по-военному развернулся и пошел к остальным.

      Всеволод некоторое время смотрел в спину сержанту, потом снова отвернулся к окну. Странно, они почти ровесники, два года разницы, но мыслят совершенно по-разному. Бур устало закрыл глаза, нужно отдохнуть, впереди много дел, нельзя быть разбитым. Впервые за последнее время он засыпал трезвым, а не в стельку пьяным.

      Проснулся Всеволод хорошо выспавшимся и отдохнувшим. Бросил взгляд за окно, если что-то изменилось, то изменилось не сильно: стена воды, вспышки молний, гром – все было на месте.

      – С добрым утром, – раздался с соседнего кресла голос Алины. Она уже не была такой грустной и подавленной, девушка просто смирилось с тем, что произошло накануне.

      – А оно доброе? – улыбнулся ей Всеволод.

      – Наверное, – немного подумав и бросив быстрый взгляд на окно, ответила она. – Мы живы, здесь сухо и тепло, есть куча печенья. Так что не все так плохо. Худшее, что нас ждет, отсутствие огня. Николай и Аркадий уже обсуждали, где удобней развести костер, сошлись, что самый лучший выход – это лестничная площадка. Дерева здесь немного, но мы можем рассчитывать на горячий чай или кофе хотя бы пару раз в сутки.

      – Разумно, – согласился Всеволод, – там сплошной бетон, гореть нечему, а благодаря провалу на четвертом этаже будет вентиляция.

      – Кому кипятку? – раздался голос Николая.

      Всеволод обернулся, младший сержант держал в руках литровый металлический плафон в виде шара, из которого шел пар.

      – Всем, – ответил астрофизик, – кружек у нас много, и выбор напитков большой.

      Бур перебрал банки с кофе, выбрал т у, запах которой ему больше всего понравился.

      – «Верок», – взяв у него банку и понюхав содержимое, прочел Аркадий, – недурственный запах, поделишься?

      – Угощайся, – улыбнувшись,