Аптека снежного барса. Катя Водянова

сел на пол, поморщившись от боли в ноге, разложил приманку на промасленных листах, полил ее отравой и задвинул поглубже под шкаф. Встал, снова поморщился, перешел в другую часть комнаты и повторил все снова.

      – Давай помогу, – тут же подорвалась я.

      – У тебя свое задание, – невозмутимо ответил он. – Еще два листа осталось.

      Ну да, первые два я уже прописала, теперь уж точно на всю жизнь запомню. «Если перебрал вчера – загляни скорей сюда» и «Всех поднимет, вернет в строй чудодейственный настой». Хотя моя версия была ничуть не хуже, главное – лучше привлекала людей. На грамотные плакаты Ирвина реагировали слабее, потому что главное не буквы, главное – сделать от души.

      – Ай, ну хватит! Я уже все запомнил!

      – Как и я тот позор. В витрине моей аптеки два дня висели безграмотные каракули!

      – Ну кто же виноват, что ты такой невнимательный и доверчивый.

      Ирвин с укором поглядел на меня и вернулся к своему занятию. На пару несчастных ошибок он обиделся сильнее, чем когда я случайно разбила три флакона с дорогими магическими зельями. Странно то, что уже на следующий день на их месте стояли новые, но сам аптекарь никуда не выходил и никто не заходил к нам. Откуда тогда они появились?

      Крыса снова вылезла из-под шкафа и нагло пошагала к приманке, обнюхала и повернулась ко мне, вытаращившись темными глазами-бусинами. Ирвин по-особенному шикнул на нее, как будто зарычал, и крыса унеслась обратно в укрытие.

      – Хорошо пугнул! Ты не маг случайно? Серый такой, с усами?

      Я подалась вперед и незаметно отодвинула листы подальше.

      – Глупости не выдумывай, – буркнул Ирвин, выпрямился и указал на мои записи: – И не отвлекайся от работы. Буквы выводи тщательнее,

      – Ну я же помощником аптекаря нанимался, а не писаря.

      – Сам расширил свои обязанности, никто не виноват. Теперь будешь рисовать красочные плакаты для нашей витрины. С черновиком, чтобы я правописание проверил.

      – Треть покупателей на этом терять будем, уж поверь. Ошибки делали нас ближе к народу!

      Ирвин закатил глаза и помянул какдевчонку себе под нос. По-настоящему он не злился, но и вставать не разрешил, пока я не закончила заполнять пустые строчки на листах. К низу страницы начиналась жуткая халтура, с огромными и размашистыми буквами, зато верх и середину я заполняла вполне прилично, и Ирвин остался доволен.

      – Вот, теперь можешь изобразить что-то о грядущей распродаже на лосьоны от прыщей. Зима на носу, у них заканчивается сезон, не хочется, чтобы занимали место в шкафу.

      – И так продам, без плакатов.

      Все равно у меня ныла кисть от непривычных усилий, а идеи лежали совершенно в иной плоскости.

      – Нам бы коробочек красивых заказать, расставим в них твой крем для рук, для лица, этот лосьон, для губ что-нибудь…

      – У нас здесь аптека, а не косметическая лавка! – возмутился Ирвин, но без особого запала.

      – Вот именно! Лучше пусть у нас купят, чем у шарлатанов с рынка. Сам же жаловался, что они продают прогорклые