Младший сын мэра. Ольга Сергеевна Рузанова

      Стоя на обочине дороги вглядываюсь в темноту. Жду такси, что должно привезти сюда мою подругу. Наконец, вдали вспыхивают фары автомобиля. От нетерпения постукивая носком босоножки, смотрю, как приближается белый седан.

      Движется не быстро, но, к сожалению, проезжает мимо.

      Да, блин, где ее черти носят?!

      Вынимаю из сумочки свой старенький смартфон и ищу в журнале вызовов ее имя. Отвечает не сразу, отчего из недр моего живота начинает подниматься паника.

      – Ты где, мать твою? – выпаливаю в трубку, продолжая сканировать взглядом темноту улицы.

      – Настя, я не приеду, – виноватым голосом произносит подруга.

      – Чего?! Ты издеваешься? Я стою одна, как дура, под забором Кулемина, жду тебя…

      – Прости, я уже собралась, но когда выходила из дома, столкнулась с Данилом и… он меня не отпустил.

      – Черт! Тася, ты можешь сбежать через окно?

      – Как в прошлый раз? Нет, спасибо. Меня мои тогда чуть не убили!

      Знаю я ее братьев. Они капец у нее строгие. Особенно, Данил. Бывали случаи, когда видя, как мы собираемся в клуб, он нас обеих закрывал в квартире до утра.

      – И что прикажешь мне делать? Домой ехать?

      – Иди без меня.

      Видимо, придется. Судорожно затянувшись воздухом, отключаюсь и поворачиваюсь лицом к трехметровому каменному забору, за которым прямо в этот момент веселятся сливки нашего универа. Мажоры.

      Официального приглашения мы с Тасей не получали, но разве для меня, Анастасии Денежко, это проблема?

      Особняк за забором принадлежит родителям Паши Кулемина, моего однокурсника. Мы с ним нормально общаемся, поэтому мне ничего не стоило позвонить ему вчера, типа поболтать ни о чем и пожаловаться, что мы с Тасей просто умираем от скуки.

      «Если хотите, подваливайте завтра ко мне, у меня там туса намечается».

      Вот и все. Считай, приглашение у нас в кармане. Только вот кто же знал, что подруга моя в самый последний момент сольется?

      – Черт. Черт. Чччерт! – ругаюсь под нос, приближаясь к массивной кованной двери.

      Вскинув руку, давлю указательным пальцем на кнопку звонка. Нервничаю, конечно, немного. Боюсь представить реакцию Греховцева, который в самой категоричной форме запретил мне здесь появляться.

      Если бы он не был так категоричен, я, может быть, и не приехала. Хотя нет, вру, приехала бы в любом случае.

      Открывают мне только на пятой минуте, когда я уже собиралась позвонить Паше на телефон.

      – Денежка? – вполне искренне удивляется Кулемин, – ты как здесь?

      – Вот, – развожу руками, – подумала и решила воспользоваться твоим приглашением.

      – Да?.. Эмм… ну, о’кей, проходи…

      Нацепив на лицо одну из самых лучших своих улыбок, красотки, на сто процентов, уверенной в своем внешнем виде, проплываю мимо него и ступаю высоченными каблуками на мощеную дорожку.

      – Тася не смогла, – дергаю бровями, – но просила извиниться перед тобой.

      Паша издает короткий смешок и, покачивая головой, идет впереди меня на задний двор дома. Плевать ему и на Тасю и, собственно, на меня. Я это понимаю и не обижаюсь, потому что это взаимно. Я здесь тоже не из-за него.

      Миную тропинку, с одной стороны которой расположена прямоугольная крытая беседка, а с другой – высаженные в ряд гортензии, мы оказываемся на просторной лужайке, где и тусуются Пашины гости.

      – Денежка? – восклицает кто-то удивленно.

      Я машу всем рукой и по привычке, выработанной годами, шныряю взглядом по толпе в поисках одного единственного человека.

      – Тебя дома отпустили? – смеется Ваня, еще один мой одногруппник, – или ты тайком сбежала?

      Загадочно улыбаясь, продолжаю искать глазами Кирилла. Он находится на мостике через небольшой, подсвеченный фонариками, пруд. Он и еще несколько ребят с нашего с ним потока. Никита и Савва, усмехаясь, салютуют мне бокалами с пивом, девчонки удостаивают снисходительно-презрительными улыбками, и только Греховцев смотрит на меня с каменным выражением лица.

      Стоя позади всех, курит сигарету. Откидывает голову немного назад и, сощурив глаза, медленно выдыхает дым. На лице, как обычно, ни одной эмоции, но я достаточно хорошо изучила его для того, чтобы понимать – он зол, как черт.

      – Коктейль? – отвлекает меня голос Паши.

      – Да…

      – Какой?

      – Любой.

      – Слушай, – говорит он, и я, наконец, прерываю наш с Киром зрительный контакт, – там, в беседке бар. Скажешь бармену, какой тебе надо, он сделает, о’кей?

      – О’кей, – отзываюсь беспечно и, крутанувшись на ненавистных каблуках, вышагиваю в сторону беседки.

      Идти не торопясь, с прямой спиной и при этом, слегка покачивая бедрами, задача почти невыполнимая, но я стараюсь изо всех сил. Знаю, что сейчас в мою спину устремлены по крайней мере пять пар глаз.

      Кое-как достигнув заветной