Притворщица. Ольга Пашнина

со стороны. Твой взгляд.

      – И это поможет?

      – Даже не сомневайся. – Кристина улыбнулась. – Так что, ты согласна?

      – А моя сестра разрешит? Разве вы не должны спросить разрешения у Кортни?

      – Соглашайся! – рявкнула Хейвен.

      Она остановилась посреди кабинета лекарки, сложив на груди руки.

      – Ты что, не хочешь гулять по городу?!

      – Я все улажу, Кимберли. Не волнуйся. Если ты согласна, завтра вечером сможешь выйти и прогуляться по городу. Ты ведь об этом мечтала, правда?

      – Да, – шепнула я, закрывая глаза, – согласна.

      Даже в полной тьме я чувствовала взгляд менталиста, не проронившего ни слова.

      И потом, через несколько часов, проводя очередную бессонную ночь в палате, я жалела, что так и не доела печенье.

      Вечером принесли одежду. Ее надлежало надеть с самого утра, после завтрака. И быть готовой в любую минуту. Лекарь Дельвего обещала за мной зайти.

      Я переоделась в полночь.

      – Это даже не платье! – скривилась Хейвен. – Ты посмотри! Это штаны!

      К штанам прилагалась белоснежная новая рубашка, а еще куртка, немного не в размер. Наверное, она довольно несуразно болталась, скрывая фигуру и делая меня похожей на ребенка. Но мне понравилось. В лечебнице носили только одинаковые серые платья, которые надоели уже через пару недель. Жаль, в палате нет зеркала. Я с тоской ощупала спутанные волосы. Расческу мне тоже давали под присмотром.

      Спать не получалось. Я села в углу палаты, чтобы можно было, задрав голову, видеть в зарешеченном окне луну. Сегодня она оказалась необычайно яркой. Я погрозила ей кулаком и отвернулась. Проклятая луна, ее свет всегда вызывал необъяснимую тревогу.

      Хейвен бегала по палате. Я вдруг задумалась, почему она никогда не летает? Привидения ведь должны летать над землей, а не ходить по полу. Во всех книгах, что я прочла до болезни, их описывали именно так.

      Впрочем, если бы Хейвен видели другие – лекари и больные, – я бы даже не поняла, что она давно мертва, такой обычной она казалась. Ну, это если бы не помнила, как ее убивала.

      Я помнила.

      – Ты же понимаешь, что тебя не выпустят насовсем? – вдруг остановилась Хейвен. – После прогулки мы сюда вернемся.

      – Когда ты уйдешь?

      – Когда надо будет. Я же не знаю, почему я к тебе привязана.

      – Потому что ты не существуешь. Я тебя придумала. От тоски и одиночества. А еще потому, что я больная. Тебя. Не. Существует.

      Хейвен захныкала, села в противоположном углу, зажав уши, и начала раскачиваться. Она всегда так делала, когда я на нее кричала. Словно маленькая девочка. А ведь, когда она умерла, ей было около двадцати шести.

      – Не! Существует!

      – Кимберли! – раздался голос сестры-целительницы.

      – Извините! – прокричала я в ответ. – Мы больше не будем.

      А для Хейвен все-таки еще раз прошептала:

      – Не существует!

      Когда Хейвен расстраивалась, мы часами сидели молча. И если отвернуться, можно было сделать вид, что Хейвен здесь нет, я по-прежнему одна. Эта иллюзия позволяла