Царство Страха. Керри Манискалко

ты делаешь?

      Мои губы изогнулись в хитрой улыбке, когда я расстегнула его брюки.

      – Завоевываю, ваше величество.

      – Эмилия… – Прежде чем он смог напомнить мне, почему это плохая затея, словно я сама этого не понимала, я высвободила его твердыню и медленно лизнула ее от кончика до основания. – Кровь демона, – прорычал он, когда я сомкнула вокруг него рот и стала сосать немного сильнее. Его руки сжались в кулаки. – Ты меня уничтожишь.

      Вспоминая, что я видела в Доме Чревоугодия во время Праздника Волка, я схватила его в руку и повторила движение с помощью рта и языка, двигаясь немного быстрее и сжимая его немного крепче с каждым толчком, восхищаясь хрипом его дыхания.

      Гнев сидел неподвижно, позволяя мне задавать темп, но по тому, как напряглись его бедра, я поняла, что он сдерживался. И меня это совершенно не устраивало. Этот момент был предназначен для того, чтобы расслабиться. Я подняла глаза, молча приказывая ему поддаться темной страсти. Показать мне, насколько злым он может быть. Потому что я этого хотела. И он тоже.

      Он не пошевелился, и я осмелела.

      – Встаньте, ваше величество.

      В его глазах вспыхнуло понимание. С внушительным проклятием он подчинился моему приказу, затем погрузил пальцы в мои волосы, направляя себя глубже. Лодку опасно качало, но плоское дно гарантировало, что мы не опрокинемся. Возможно, именно поэтому они использовались здесь. Я сомневалась, что мы были первыми путешественниками, которые поддались жадному желанию, пульсирующему в венах.

      Я схватила Гнева за бедра, радуясь тому, что этот могучий демон наконец теряет контроль. Может, я и стою на коленях, но в этот момент я владела им. И он это хорошо понимал.

      Он крепче схватил мои волосы, собственнической и почти болезненной хваткой, но мои колени при этом сжались вместе от удовольствия, неуклонно растущего во мне. Не имело значения, что мы были в конкурирующем Доме. Что в любой момент кто-то может увидеть нас в компрометирующем положении. Имело значение только удовольствие. И, может быть, меня подпитывала жадность, или я не возражала против мысли о том, что другие жадно наблюдают за нами из тени. На самом деле эта возмутительная мысль заставила медовый жар разлиться в моем животе, я осмелела еще больше, еще сильнее жаждала удовольствия. Я притянула его ближе, побуждая его войти глубже, чтобы не отказать мне в моем жадном желании попробовать его на вкус. Я хотела, чтобы он пометил меня всеми способами, так же, как я намеревалась пометить его.

      – Проклятье. – Он не нуждался в дальнейшем стимулировании.

      Гнев заполнил мой рот, словно уже стучался в заветную часть моего тела, требуя меня с тем же рвением, с которым я скоро завладею им. Эта самая часть пульсировала при мысли о том, что он сейчас здесь, доминирует, потому что я этого хотела, но только в этом единственном случае.

      Его осознание моего растущего возбуждения, должно быть, в конце концов довело его до крайности. С последним толчком и стоном, который был скорее животным, чем