После – долго и счастливо. Анна Тодд

за Карла? – спрашиваю я Марка.

      – Подружка Джеймса. В целом она клевая, но немножко зануда. Не какая-нибудь стерва или что-то в этом духе, просто не в восторге от всего этого дерьма. – Марк обводит рукой запущенную квартиру. – Она учится на врача, богатые предки и все такое.

      – Тогда на кой ляд ей Джеймс? – смеюсь я.

      – Эй, придурки, я вас слышу! – вопит Джеймс из комнаты.

      Теперь и Марк смеется, гораздо громче, чем я.

      – Не знаю, но он теперь долбаный подкаблучник и все время паникует перед ее приездом. Она живет в Шотландии и наведывается только раз в месяц, но постоянно одно и то же. Он все время пытается произвести на нее впечатление. Поэтому и поступил в универ, хотя уже два предмета завалил.

      – Именно поэтому он не переставая трахает твою сестру? – поднимаю я бровь. Джеймс всегда был бабником, это уж точно.

      – Я вижу Карлу только раз в месяц, а с Джанин уже сто лет не сплю! – защищается Джеймс, выглянув из-за угла, и снова исчезает. – Теперь заткнитесь оба, пока я не выставил отсюда ваши задницы!

      – Супер! Давай еще яйца побрей, – подкалывает его Марк и передает мне бухло.

      Он теребит этикетку на бутылке с водкой, зажатой между ног.

      – Слушай, Скотт, я не очень разбираюсь во всей этой любовной хрени, но ты никого не проведешь здесь своим спектаклем.

      – Это не спектакль, – огрызаюсь я.

      – Ну да, конечно. Ты просто заявляешься в Лондон после трех лет отсутствия, не говоря уж о той цыпочке, которую с собой привез. – Его взгляд перемещается от моего лица к бутылке. – Потом перебираешь с выпивкой. И еще, мне кажется, у тебя рука сломана.

      – Не твое дело. С каких пор ты стал так заморачиваться? Сам каждый день пьешь и куришь.

      Марк с этим неожиданным интересом к моей жизни раздражает меня все больше. Я пропускаю мимо ушей его замечание насчет руки, хотя, надо признать, она понемногу меняет цвет на фиолетово-зеленый. Но я не мог сломать руку о чертову гипсокартонную стену.

      – Не будь идиотом, ты можешь притворяться сколько угодно. Правда, я не помню, чтобы ты был таким неженкой. Ты всегда вел себя как бесчеловечная скотина.

      – Я не неженка, ты просто раздуваешь из мухи слона. Эта телка – случайная девица из моего универа в Америке. Мы познакомились, и я ее трахнул. Она хотела посмотреть Англию и оплатила дорогу сюда, и я снова ее трахнул, уже на королевской земле. Конец истории. – Я делаю еще один глоток водки, чтобы смыть ту чушь, которую только что выдумал.

      Судя по всему, Марка мои слова не убедили.

      – Ну конечно. – Он закатывает глаза. Дурацкая привычка, которую он перенял у сестры.

      Я с раздражением поворачиваюсь к нему, но прежде, чем успеваю что-то сказать, к горлу подкатывает желчь.

      – Слушай, когда мы познакомились, она была девственница, и я трахнул ее на спор ради бабла. Так что никакой я не неженка. Мне на нее плевать…

      В этот раз я не могу сдержаться и, зажав рот,