Перекрестки сумерек. Роберт Джордан

заручилась поддержкой Ниан Араун и Элении Саранд. Эта парочка отличалась алчностью и непомерным честолюбием, каждая из них в высшей степени была убеждена в собственных правах на трон, и если Башир правильно понимал запутанный клубок обычаев и законов андорского престолонаследия, то притязания обеих были куда более обоснованны, чем претензии Аримиллы. Волки и волкодавы здесь ни при чем. Тут были волки, решившие прикинуться комнатными собачками. Возможно, Илэйн известна причина, но с ним она могла позволить себе разве что обмениваться записками, лаконичными и малосодержательными. Слишком велик риск, что кто-нибудь узнает о переписке и предположит, что она в некоем заговоре с Баширом. Очень похоже на Игру Домов.

      – Кажется, кое-кто собирается танцевать с копьями, – заметил Бэил, и Башир немного опустил разукрашенную трубу, отыскивая место, куда указывал айилец.

      На протяжении нескольких дней перед осадой из Кэймлина вытекал постоянный поток жителей, но некоторые слишком поздно решились оставить город. С полдюжины крытых парусиной фургонов стояли посреди Тарвалонского тракта, у самой окраины Малого Кэймлина. Фургоны окружало пятьдесят всадников, над ними на порывистом ветру полоскался флаг, на разделенном на четыре части сине-белом поле которого красовался то ли бегущий медведь, то ли какая-то массивная гончая. На обочине, кутаясь в плащи, топтался удрученный народ; мужчины стояли, понурив голову, детишки цеплялись за юбки женщин. Несколько спешившихся всадников рылись в фургонах; на снегу уже темнели сундуки, ящики и, кажется, даже что-то из одежды. По всей вероятности, всадники искали деньги или выпивку, хотя и любая вещь, показавшаяся им мало-мальски ценной, наверняка тоже перекочует в чью-нибудь седельную суму. Очень скоро солдаты перережут постромки фургонной упряжки или же, возможно, попросту отберут фургон. Повозки и лошади в армии всегда пригодятся, и странные правила этой еще более странной андорской гражданской войны, по-видимому, мало защищали тех, кто оказался в неудачном месте и в неудачное время. Но уже открывались городские ворота, и стоило им немного распахнуться, как из арки высотой в двадцать футов галопом вылетели конники в красных мундирах. Кирасы, шлемы и наконечники пик сверкали на солнце. Лошади с топотом неслись по тракту мимо длинных опустевших рынков. Из города выступила гвардия королевы. Во всяком случае, внушительный отряд ее гвардейцев. Башир снова направил зрительную трубу на фургоны.

      Судя по всему, офицер под эмблемой медведя, если это был медведь, успел уже для себя все решить. У пятидесяти против двухсот – шансов практически никаких, тем более если на кону какие-то жалкие фургоны. Спешившиеся ранее солдаты уже вновь сидели в седлах, а когда Башир отыскал отряд вооруженным трубой взглядом, большинство из них гнали лошадей во весь опор на север, в его сторону. Сине-белое знамя развевалось на древке. Горожане, сгрудившиеся у фургонов, с изумлением и недоверием глядели вслед отступающим солдатам, их замешательство было столь очевидно, как будто Башир читал их чувства по