Черный меч царя Кощея. Андрей Белянин

с вышитыми петухами.

      На минуточку мне стало стыдно: далеко не все древнерусские слова имеют такое же значение в моём мире. Ладно, как-нибудь справимся. Главное…

      – Минуточку, а что я, собственно, должен сделать там, в Подземном мире?

      – Дык скока ж можно твердить, Никитушка?! Информацию! Её, злодейку, раздобудь! Всё, что энтого Змея касаемо: откуда взялся, где живёт, какую силу имеет, чего боится, где смерть свою прячет? Нам всё знать надобно!

      Я козырнул, вытянувшись в струнку. Хотя начальник отделения никак не эта милая старушка с кривым зубом и бородавкой на носу, но именно бабка порой натягивает вожжи так, что с ней спорить – проще застрелиться. И это ещё самый безобидный вариант. Провести остаток жизни превращённым в табурет или лапоть, по-моему, куда хуже…

      …Мы вышли во двор. К вечеру уже похолодало, но, покуда осень не взяла своё, можно было насладиться последним теплом улетающего лета.

      – Фома, пригляди за порядком, – на всякий пожарный попросил я, и без того прекрасно зная, что могу на него положиться.

      Еремеев молча кивнул, он умел не задавать лишних вопросов.

      Митя топал за мной, как дрессированный медведь. У меня складывалось впечатление, что он не то чтоб так уж боится, а скорее как-то отлынивает, что ли… Неужели всё это из-за той девицы Маняши, дочери кузнеца, из его же родной Подберёзовки?

      – К колодцу подойди, Никитушка. И ты, орясина дуболомная, рядышком становись.

      – Как на расстреле, – задумчиво буркнул Митяй, но тем не менее послушно встал слева от меня.

      – Ну что ж, сотрудники верные, соратники надёжные, товарищи бессменные, – поочерёдно перекрестила нас бабка, – на святое дело идёте, девиц безвинных да жён законных из плена вражьего вызволять. А я покуда тут вас ждать буду, дела решать экспертизные…

      – Договорились, – кивнул я, не чувствуя подвоха. – Ваше полотенце у меня. Куда и как выдвигаться?

      – Дык туда.

      – Куда? – не поняли мы.

      – Туда, туда. – Яга указала узловатым пальцем на колодезный сруб.

      Мы с Митей автоматически глянули внутрь. Холодная синяя вода плескалась внизу на глубине пары метров. Это в смысле нам туда?! Нет, конечно, я очень люблю Олёну, но…

      – Батюшка сыскной воевода-а! – окликнули меня от ворот дежурные стрельцы. – Куды дьяка прикажете складировать?

      Я обернулся на миг, и это меня сгубило. Короткий толчок в грудь. Чирикнуть не успел, полетел головой вниз, пятками вверх, так что только булькнуло. В себя пришёл, лёжа на мягкой траве, в висках слегка гудело, но вроде ничего не сломал, и одежда была сухая.

      – А… Митя где? – неизвестно у кого спросил я.

      Тут же раздался мат-перемат, и туша моего младшего сотрудника рухнула сверху. По счастью, я хоть как-то успел откатиться в сторону, и Митька брякнулся на нагретое место.

      – Никита Иванович, вот что она творит, оглоедка старая?! Рази ж можно так вот, без предупреждения, в прыжке, пяткой в лоб?! Я ить в следующий раз могу и сдачи дать, с меня