Финт. Терри Пратчетт

Обрубок, ну и грязен же ты, а! Ты вообще моешься хоть когда-нибудь? Ты бы хоть под дождичком постоял или штаны в кои-то веки сменил! – Он заглянул в помутневшие от катаракт глаза и вздохнул. – Ты когда в последний раз ел-то?

      Обрубок забормотал себе под нос, что он-де не нищий и побираться не станет, и Финт уже готов был махнуть на бедолагу рукой, но перед его мысленным взором вдруг замаячил Дедуля – словно наяву.

      – Слышь, вот шестипенсовик, – промолвил Финт. – Этого должно хватить и на приличную жрачку, и на место в ночлежке, ежели всего не пропьешь. Ок, бедный ты дурень, вали отсюда – никто за тобой не гонится, так что знай шевели ногами и убирайся из этого квартала подальше. Я тебя в жизни не видел, вообще не знаю, кто ты такой, да судя по твоему виду, Обрубок, ты и сам этого не знаешь, старый ты чертяка. – Финт вздохнул. – И если когда-нибудь еще пойдешь на дело, так нажираться полагается после, а не до, заруби себе на носу!

      Вот, собственно, и все. Финт вернулся в редакцию «Кроникл», а там уже и полисмен явился, не запылился, и клерки наперебой описывают ему вышепоименованного Обрубка, причем на тот момент деревянная нога среди особых примет не значилась. Из всей этой невнятной разноголосицы Обрубок представал персонажем не в пример более грозным, нежели Финтов знакомец, а хлебный нож, похоже, уже превратился в самый настоящий меч. Полицейский пытался записать подробности, но галдеж ему здорово мешал, да и слова он выводил очень медленно, одним глазом приглядывая за Финтом: может, грамотностью полицейский и не блистал, зато таких, как Финт, распознавал с первого взгляда.

      Финт ожидал неизбежного с минуты на минуту, и вот вам пожалуйста: полисмен ткнул пальцем в его сторону и поинтересовался:

      – Этот джентльмен – сообщник грабителя, так?

      Клерки оглянулись на Финта, а заведующий редакцией неохотно признал:

      – Вообще-то нет, на самом деле, правду сказать, это он прогнал негодяя, пригрозив ему спицей.

      – О, так этот человек тоже вооружен? – живо откликнулся полицейский. Финту он нравился все меньше и меньше.

      Заведующий редакцией пояснил:

      – Нет, вообще-то нет, я имею в виду спицу для бумаг, у нас на каждом столе такая.

      Заскрипела лестница у двери – и раздался знакомый голос:

      – Этот юноша работает на меня, констебль, и, да будет мне позволено заметить, мистер Финт пользуется моим неограниченным доверием. Как я вижу, перед нами – герой воистину эпических масштабов, спасший «Кроникл» от посягательств кровожадного головореза, о котором только что шла речь, как я слышал, – вероятно, юноша заслужил медаль; я поговорю с издателем. А между тем, джентльмены, у мистера Финта есть для меня конфиденциальная информация; так что мы перейдем в кофейню напротив, где я смогу выслушать его без помех. Прошу нас простить, но мы вынуждены вас покинуть.

      С этими словами Чарли кивнул полисмену и сошел вниз