Гниль. Евгений Семенов

е обратно в кобуру, понял, что-то мешает. Ржавая металлическая игла наполовину своей длины углубилась в покрасневшую вокруг отверстия плоть.

      – Гадство, еще рапорты писать! Как эти бумаги задрали, – проговорил, закуривая «Winston», напарник.

      – Угу, – ответил, подцепляя ногтями тонкую иглу, Крот.

      – Чо ковыряешься? Подстрелили?

      – Фууу, – он показал напарнику извлеченную железку, – накололся где-то. Сигу дай.

      Крот затянулся. Осмотрел местность. Группа захвата покидала частный дом на границе города. Из темноты осеннего неба в свет уличных фонарей опускались опадающие листья. В соседнем доме лаяла крупная собака, наблюдая в окно за происходящим. Удивительно, но на улице совсем не наблюдалось любопытствующих прохожих, характерных для такого рода мероприятий. Только странного вида мужик с тележкой, обмотанной веревками, пялился с противоположной стороны.

      – Сколько там? Семь, кажется, тел описывать? – спросил Крот напарника.

      – Не меньше. Я б этих ублюдков даже не считал. В одну яму свалил и засыпал. А ты в санчасть завтра зайди, пусть посмотрят. Заразу в этом притоне подцепить проще, чем триппер от усердной шалавы.

      Напарник дружески ударил Крота по плечу и загоготал. Тот грустно улыбнулся в ответ, бумажная работа и правда предстояла не малая, а часы показывали начало одиннадцатого.

      ***

      – Лизонька, – высокий с правильными, привлекательными чертами лица мужчина лет тридцати, обратился к своей спутнице, – остановимся.

      Девушка, едва достававшая ему до плеча, вопросительно посмотрела на мужчину.

      – Обернись, только не сразу. Как бы между делом. Там мужик у входа в «Магнит» стоит. Мне кажется, он за нами следует. В автобусе недалеко сидел, оборачивался. Не обратила внимания?

      Лизонька, не обладая даром осторожности, сразу повернулась. В полумраке осеннего вечера не обращая внимания на прохожих, мочился на стену магазина тот, кого ее почти муж Серафим подозревал в преследовании.

      – Этого бомжа даже в автобус бы не пустили. Путаешь что-то дорогой, – Лиза прикоснулась к рукаву его пальто, – идем домой.

      Серафим еще раз осторожно посмотрел на справляющего нужду, но чувство опасности не покинуло.

      Уже дома, снимая пальто Серафим ощутил укол под лопаткой.

      – Игла! – удивленно произнесла Лиза, осматривая по его просьбе спину, – замри, я ее выдерну.

      Она положила на стол перед Серафимом извлеченный предмет. Кровь на кончике почти совпадала по цвету с ржавчиной, покрывающей ее по всей длине.

      – На меня порчу навели! – нервно проговорил Серафим, – нужно сходить к этим… Как их там называют?

      – Народные целители? – предложила вариант Лиза.

      – Пусть будет так. К колдунье какой-нибудь. Завтра обязательно схожу.

      – Мнительный ты. Просто прислонился к чему. У вас там среди занавесов, небось, этих игл не сосчитать. А впрочем? Может ты там кому насолил? Вы же музыканты чувствительные натуры, вот тебе и отомстили, – предположила Лиза со скептицизмом.

      – Обидны ваши слова мне, сударыня, – улыбнувшись только так, как умел только он, произнес Серафим, – Скрипач не просто музыкант, скрипач духовное существо. Чистейшей души творческая личность. Вам, потакателям своих греховных желаний, этого не принять.

      – Фи, – коротко прыснула Лиза, – я тогда пойду, согрешу с сочным куском лазаньи и бокалом сухого вина, а вы уж, будьте сыты духовной чистотой, да чарующими звуками инструмента.

      Они рассмеялись.

      – Или ваше безгрешие оставит свои пафосные речи для совместного жертвоприношения голодному желудку?

      ***

      Ольга шлепнулась на заднее сиденье такси и, закрыв глаза, немного расслабилась. Она научилась скидывать усталость после рабочего дня. Нужно было всего – лишь выбросить из головы все рабочие моменты, и подумать о еще не скором, но все же отпуске, пока муж везет ее домой.

      – Куда едем? – вопрос разрушил уже начавший формироваться мир пальм, загорелых мужчин, что здесь постоянно окружали ее.

      «Этот скотина опять напился, – напомнила Ольга себе, – я в такси».

      – Красина 32.

      Машина осторожно тронулась, затем резко развернулась на мигающем светофоре и помчалась по указанному адресу. Ольга снова погрузилась в соленые воды все равно какого моря. Заиграла музыка. Она ее не заказывала. Никто не будет крутить на курорте «Ты снимаешь вечернее платье». Музыка из приемника таксиста возвращала в привычный мир. Резкие маневры водителя на дороге подняли волны на иллюзорном море, резкое торможение и трехметровая волна накрыла Ольгу с головой.

      – А в такси всех берут или только кто водить хорошо умеет? – с сарказмом спросила она водителя.

      – Не всех. Только кто умеет.

      «А вы как туда попали?» – чуть не вырвалось у нее, но портить вечер ссорой еще и с таксистом не захотелось. Дома, очевидно, предстояло провести внеплановый скандал, чтобы поставить