Не прикасайся. Адалин Черно

подходящий. Уже собираюсь сказать, что столкнулась с Таном, как наш спокойный ужин нарушают. Дверь открывается слишком резко, шаги раздаются оглушающе громко. Я поворачиваю голову слегка вправо, и в поле моего зрения тут же попадают ноги, обтянутые кожаными штанами. Мне не нужно поднимать голову, чтобы понять, кто пришел.

      Тан.

      Он останавливается рядом со мной. Не специально, просто я сижу рядом с его отцом. По левую от него руку. Справа сидит моя мама.

      На стол, прямо перед тарелкой Богдана Петровича, приземляется чехол от наушников. Я вздрагиваю от этого негромкого, но безусловно резкого звука.

      – Нужны новые, – заявляет Тан и, наклонившись к моему уху, шепчет: – Это мое место.

      От неожиданности я вздрагиваю и собираюсь подняться, но Богдан останавливает меня приказом:

      – Сиди. Стас ужинать не будет.

      – Нет, почему же… я проголодался.

      – Думаешь, после этого, – он кивает на наушники, – я позволю тебе сесть?

      – Почему нет? – хмыкает Тан. – Я принес их специально. На этот раз вина за их неисправность не на мне.

      – На ком же тогда?

      – Это я, – поспешно влезаю в разговор. – Мы… столкнулись в бассейне, и у Та… Стаса выпали наушники.

      – Вот так все и было, – подтверждает он и, взяв стул рядом со мной, тащит его к другому концу.

      Садится напротив отца и ждет, когда прислуга поставит перед ним тарелку.

      – У вас тут уютненько… – замечает, обводя нас с мамой взглядом.

      Признаться, я решаюсь на него посмотреть только сейчас, и то недолго. Лишь мимолетом бросаю взгляд в его сторону и тут же отворачиваюсь, но он замечает.

      – Познакомишь меня с мамочкой, папа?

      – Я не успел поговорить с сыном. Для него ваше появление – сюрприз.

      – Я Наталья, – мама представляется сама. – Надеюсь, мы с тобой поладим.

      – Не надейтесь.

      – Стас!

      – Ну а ты?

      Поднимаю голову и сталкиваюсь с шокированным взглядом мамы. Она явно не ожидала такого “теплого” приема от сына своего возлюбленного. Это я за два раза, что видела Тана, уже привыкла к его странностям.

      – Я Соня.

      Сталкиваемся взглядами. Его – холодный и насмешливый. Мой, подозреваю, растерянный. Страха я не чувствую, потому что рядом моя мама.

      – Тан, – представляется так, словно делает нам одолжение.

      – Стас!

      – Тан! – с нажимом отвечает отцу. – Мое имя можно забыть.

      – Сопляк! – Богдан подрывается с места.

      Мама растерянно на него смотрит, но тоже поднимается. Кладет руку ему на плечо и просит успокоиться. Говорит что-то про неожиданность и необходимость дать сыну время.

      – Аппетит пропал, – пояснят Тан, швыряя столовые приборы и поднимаясь из-за стола. К еде он даже не притронулся. – Спасибо за компанию, Наталья. Мамой звать не буду, вы все равно тут не задержитесь. Сестренка, – он кивает мне, растягивая рот в ехидной улыбке.

      У меня от нее холодок по спине, хоть я и понимаю, что Тан наверняка