Оценщик. Невидимая сторона. Григорий Шаргородский

дочери. И далекий от гуманизма полукриминальный торговец пойдет на все, чтобы спасти своего ребенка.

      Был ли у Заряны в тот момент некий расчет и себя не подвергать лишней опасности, и не рвать связи с цыганами? Возможно. Но сейчас я отчетливо осознал, что в конечном итоге выбора у нее не было и быть не могло. А учитывая то, что изначально в этот блудняк ее втянул именно я, нужно смотреть на все произошедшее совсем с иной стороны.

      – Ты ни в чем не виновата, и у меня нет к тебе ни ненависти, ни претензий.

      Если быть полностью откровенным, то мне стоило добавить извечное «но», но делать я этого не собирался, к тому же очень вовремя зазвонил телефон, сообщая всем о том, что я таки стал настоящей рок-звездой. Мелодия из мультика «Шрек» разбила неловкий момент, и Заряна отошла, чтобы дать мне поговорить с назойливым абонентом.

      – Привет, чудо ты зеленое, – поздоровался я с абонентом, но увы, мой юмор понят не был.

      – Грубо, – рыкнул в ответ, почему-то не воспользовавшись своим голосовым модулятором, орк.

      – Ох, простите, уважаемый таарх хата. Ничтожный храарман внимательно слушает вас.

      – Не смешно, – с той же интонацией отреагировал Бисквит.

      – Блин, что случилось? У тебя кто-то отключил функцию чувство юмора? – просил я, теряя шутливое настроение. – Друг, у тебя все в порядке?

      – Не очень, – все в той же манере высказался орк.

      Да что же с ним такое?!

      – Мне что, тащить из тебя слова клещами? Так мы с тобой ничего не решим.

      – А что тут решишь? – вздохнул мой зеленокожий друг. – Женили меня.

      Ошизеть, кричали гости! Это как так? Это кто, куда и зачем?

      Чтобы хоть как-то привести в порядок мысли, мне даже пришлось тряхнуть головой. Потом с легким оттенком сомнения в голосе я все же уточнил:

      – В смысле женили? На девушке?

      Вот теперь Бисквит немного разозлился, растеряв свое уныние, что тоже довольно неплохо:

      – А на ком еще? Слушай, хватит твоих подколов! Ты же знаешь, я никогда не состоял в сердечном братстве.

      – Извини, сам не понимаю, зачем ляпнул. И, по справедливости говоря, подкалываю тебя не я, а Иваныч.

      Да уж, наш злобный гоблин-начальник еще тот гомофоб. Впрочем, сейчас нужно думать не об этом. Как я понял, моего друга захомутали, причем совершенно неожиданно, и, боюсь, не только для меня.

      – Это как вообще возможно? Ты же еще позавчера даже дамы сердца не имел.

      – Долго рассказывать, и не по телефону, – опять угрюмо пророкотал орк. Затем, чуть приободрившись, он с какой-то затаенной надеждой добавил: – Помнишь, ты говорил, что можно как-то организовать встречу с человеческой женщиной.

      Этот разговор я помнил хорошо. Тогда подпивший орк поделился со мной мечтой о сексе с земной девушкой. Я с ходу предложил ему пойти в бордель, что было встречено довольно угрюмо и даже слегка агрессивно. Странные они, конечно, эти самые